Неужели она до такой степени боится своего отчима? Она даже кусала себе губы, чтобы, не дай Бог, не проговориться. А когда узнала, что назавтра сэру Адаму предложено покинуть поместье, и вовсе насторожилась и стала просить, чтобы с сэром Адамом получше обращались.
— Нет, я не верю, что вы добровольно согласились выйти замуж за Эсмонда, — сказал наконец Арчи. И даже после этого она не захотела ничего объяснять. Почему же Магда так просила за своего отчима? И при этом так взволновалась?
— Было бы справедливо, — сказала она, — если бы моему отчиму оказали денежную помощь. Мы… мы очень бедны. Поместье Уайлдмарш почти разорено. Вы сочтете меня корыстной, но я все равно попрошу вас уговорить моего… моего мужа… — Она закрыла лицо руками. — Уговорить его простить сэра Адама по причине его крайней нужды. И не выгонять с пустыми руками…
Когда Арчи заговорил о том, что на самом деле хозяин Уайлдмарша едва ли заслужил благосклонное отношение со стороны Эсмонда, она сказала:
— Но моя мать может умереть. Прошу, умоляю вас, сэр Арчибальд, не оставьте ее…
Она так настаивала, что Арчи вынужден был обещать ей похлопотать за сэра Адама.
Когда он направился к двери, чтобы вернуться в зал, в ушах его все еще стояла ее мольба. На пороге Арчи обернулся и еще раз посмотрел на хрупкую одинокую фигурку под одеялом.
— Все, что вам остается, Магда, это молиться. Я и сам не знаю, как поведет себя Эсмонд. Этот обман совершенно вывел его из равновесия. Но, если вы позволите, я передам ему ваши сожаления.
— Я уже повинилась перед ним, — сказала она. — И он мне не поверил. Напрасно меня уложили в эту постель — я бы хотела уехать в Уайлдмарш вместе с отчимом…
— Но сейчас главное — избежать даже малейшего намека на скандал. Эсмонд — слишком видная фигура, а кроме того, приближенный королевы. Поэтому важно не допустить никаких толков. Насколько я знаю Эсмонда, он этого не вынесет.
Магда отвернулась. Совершенно убитым голосом она произнесла:
— Я сделаю все, что мне скажут.
Приход Сент-Джона немного успокоил ее. Он показался ей добрым и порядочным человеком. Совсем не злился на нее… И все-таки после его ухода она уткнулась в подушку и долго плакала. Ей совсем не хотелось молиться. Ей казалось, что Бог предал ее.
Такая ей выпала первая брачная ночь…
Отвергнутая, обвиненная в злодействе, которого на самом деле не совершала, лежала она в одиночестве и утирала слезы. А жених веселился и танцевал без нее. Какой же убийственный был у него взгляд, когда она подняла вуаль! При воспоминании об этом у Магды едва не остановилось сердце. Схватившись рукой за свою изувеченную щеку, она простонала:
— Лучше бы мне умереть… Лучше бы мне умереть…
Она не знала, сколько пролежала вот так, пока пришел Эсмонд.
Снизу доносилась музыка, а один раз она слышала, как на террасе открылось окно и в него со смехом выглянула какая-то парочка. Как, должно быть, там весело, в гостиной… Все смеются, танцуют. А она так ни разу и не танцевала и не смеялась по-настоящему…
Вошла Аннет и принесла ужин. Когда Магда отказалась, она процедила сквозь зубы:
— Подкрепились бы вы, ваша светлость, а не то и впрямь заболеете. Мало его светлости забот, как только вызывать вам врача…
Магда не нашла в себе сил, чтобы спорить, и подчинилась. Изысканную рыбу в вине, которую прислала для нее миссис Фланель, она лишь слегка попробовала, а к остальному и вовсе не стала прикасаться. После этого приказала Аннет загасить свечи и идти.
Званый вечер, как ей казалось, тянулся бесконечно долго, хотя на самом деле последние фаэтоны и кареты отбыли уже к полуночи. Наконец над Морнбьюри-Холлом повисла тишина.
Арчи Сент-Джон удалился в свою комнату.
Эсмонд стоял один в холле перед угасающим камином. По комнатам и коридорам сновали лакеи, которым граф велел погасить все свечи, оставив только небольшой канделябр, с которым он собирался подниматься наверх.
Он уже снял парик и расстегнул камзол. Кажется, Эсмонд все еще был немного пьян. Сколько же танцев он станцевал с Шанталь Ле Клэр? Вспомнилось, как она припадала к нему, с легкостью пробуждая в нем страсть, как он все крепче прижимал ее к себе и шептал прямо в ухо, что скоро, очень скоро они увидятся снова.
Шанталь была у него на крючке. В этом он уже не сомневался. Эх, если бы он так не поспешил, то сейчас мог бы на ней жениться… Родом она из прекрасной семьи французских аристократов, а кроме того, совершенно очаровательна.
Но он подумал о той, что ждала его наверху.