– Данте…
– Не разговаривай. Не двигайся. – Он освободил Флер от плаща. Затем стянул с себя сюртук и подоткнул под нее. Он чуть не разрыдался от облегчения. Его удержала мысль, что нужно немедленно позаботиться о Флер. Только сейчас он осознал, что он мог потерять.
На ближайшей дорожке появился экипаж. Встав на колени, Данте поднял Флер. Его тянуло к земле, но он знал, что, если потребуется, он способен нести ее целую милю.
Он направился со своей ношей вдоль пруда, крича, чтобы экипаж остановился.
– Ты должен успокоиться, прежде чем идти к ней, —сказал Леклер. Они мерили шагами гостиную Флер, пока врач осматривал ее в спальне. – Она не должна видеть тебя такого.
– Какого?
– С яростью в глазах, готового убить.
Данте подошел к каминной полке, взял в руку фарфоровую фигурку и стал ее рассматривать.
Брат не прав. Ему не нужно успокаиваться. Он никогда в жизни не был более спокоен.
– Это будет не убийство. Бершар скоро возвратится и скажет мне, где я могу его найти.
– Вызвать на дуэль такого, как Фартингстоун, равно сильно убийству. Ты даже не уверен, что это он…
– Меньше всего я хочу, чтобы ты именно сегодня читал мне нотации. Я знаю, что это он организовал. Если бы на ее месте оказалась твоя жена, ты не был бы столь бесстрастным. Если ты пришел для того, чтобы отговаривать меня, то лучше уйди.
Верджил сел в кресло возле секретера Флер.
– Приношу извинения. Разумеется, ты можешь поступить с этим человеком так, как считаешь нужным. – Он сделал паузу. – Я не бесстрастный, Данте. Я был в таком же положении, как и ты, когда женщина, которую я любил, оказалась в опасности. Я смог вызвать на дуэль человека от имени другого, но моя совесть не была совершенно чиста…
Данте скрестил руки и посмотрел на холодный камин. Верджил говорил о той дуэли, которая произошла во имя защиты чести их мертвого старшего брата. Эту тему они никогда не обсуждали.
Это было щедрое признание, не свойственное Верджилу. Оно притупило раздражение Данте.
– У Фартингстоуна был человек, который следил за ней, – сказал Данте в попытке убедить брата. – Он знал, что она гуляла в парке по утрам. Однажды я видел этого человека, да и Фартингстоун рассказал мне достаточно о ее передвижениях, чтобы я мог сделать вывод, что он ходил за ней довольно долго.
– Ты знаешь, для чего он следил за ней?
– Чтобы собрать доказательства о том, что она недееспособна. – Данте покачал головой. – Лучше бы он добил тогда меня… Когда я думаю о том, как близка она была… всего несколько минут, и…
– Не думай об этом. Ее жизнь сейчас в безопасности, и это самое главное. – Верджил поднялся и подошел к камину. – Однако что ты имеешь в виду, когда говоришь, что лучше бы он добил тебя?
Раньше чем Данте успел ответить, дверь распахнулась, и на пороге появился Адриан Бершар.
– Где этот подонок? – обрушился на него Данте.
– Его нет в Лондоне. Слуга сказал, что он уехал в свой дом в Эссекс.
– Похоже, тебе придется дожидаться встречи с ним, – сказал Верджил.
– Я хочу знать, когда он вернется в Лондон. Хочу быть уверенным в том, что он не окажется рядом с Флер до того момента, как я увижусь с ним.
– Я знаю одного добропорядочного человека, который сможет понаблюдать за домом в Эссексе, если ты хочешь, – сказал Адриан. – Как только Фартингстоун соберется оттуда уезжать, он даст нам знать.
– Нет ли у тебя еще одного доброго малого, который мог бы взять под наблюдение Сиддела?
– Это можно устроить.
– Сиддел? А какое отношение он имеет к этому делу? —удивленно спросил Верджил. – И что это за история о том, будто кто-то пытался тебя убить? Когда это случилось и по чему мне об этом никто не сказал?
– Спроси Сент-Джона, – пробормотал Данте. В это время открылась дверь из спальни Флер, и вышел врач.
Верджил двинулся по коридору с таким выражением лица, по которому можно было догадаться, что Сент-Джона ожидает суровый допрос.
– Я не больна, Данте.
– Ты перенесла шок, и тебе необходим отдых.
Флер откинулась на подушки, терпеливо позволив ему подоткнуть покрывало.
У нее не было желания спорить с ним. В конце концов, он спас ей жизнь. На его лице читалось выражение обеспокоенности, когда он вошел в спальню, прогнал Шарлотту и возложил все обязанности сиделки на себя.
Он был предельно любезен и даже не заикнулся о том, что ему не пришлось бы ее спасать, если бы она пошла в парк в чьем-то сопровождении.
Но пожалуй, не спорила она главным образом потому, что была напугана и сделалась послушной. Призрак смерти дышал ей в спину и, похоже, отказывался этим удовлетвориться.
– Я буду отдыхать, если ты считаешь, что это нужно, но вряд ли я засну. Ты не мог бы попросить Шарлотту снова прийти ко мне?
– Я останусь с тобой, если тебе не хочется быть одной.
– Не хочется. Пока.
Данте подтянул кресло поближе и сел в него, уперевшись ботинком в край кровати.
– Мы можем провести время за игрой, поскольку ты не расположена к тому, чтобы оказаться соблазненной.
Флер засмеялась. На сердце у нее стало тепло от признания того, что он, как и она, помнит часы, проведенные в коттедже.
– А что за игра?
– Другими играми мы с тобой займемся, когда ты оправишься. А сейчас это будет очень простая игра. Я задаю тебе вопросы, а ты на них отвечаешь.
– Если я сыграю сейчас в эту игру, ты обещаешь, что устроишь ту игру, когда я оправлюсь?
– Конечно.
– Совершенно новую? Мне еще предстоит многому научиться.
– Дорогая, ты выглядишь прекрасной в этой постели. Даже бинты тебе к лицу. Постарайся не искушать меня подобными предложениями.
– Извини. Задавай первый вопрос.
– Ты могла бы узнать мужчину, который прошел мимо тебя, когда ты огибала озеро?
– Определенно сказать не могу. Я не смотрела на него. Я не спеша шла, он приблизился, мы разошлись, и тогда… – После этого она больше ничего не помнила, вплоть до того момента, когда, открыв глаза, увидела Данте, на лице которого были написаны тревога и отчаяние.
Она пощупала бинт на голове.
– Должно быть, он основательно бабахнул меня чем-то по голове.
Глаза у Данте тут же превратились из ласковых в гневные, в них блеснули холодные льдинки.
– Есть еще вопросы?
– Есть ли причина, из-за которой Фартингстоун мог бы устранить тебя от строительства этой школы?
– Должно быть, ему не по душе, что в ней будут обучаться мальчишки низших классов.
– Это недостаточная причина для того, чтобы убить человека.
– Мы не знаем, стоит ли за всем этим Грегори, Данте.
– Никого другого я придумать не могу. Именно он хочет отговорить тебя от строительства школы, Флер. Очень хочет. Я думаю, чтавсе, что он делал раньше, служило этой цели. Он приходил ко мне и предложил мне деньги, чтобы я отговорил тебя от этой затеи.
– Он пытался подкупить тебя? Это оскорбительно.
По выражению глаз Данте можно было понять, что для него было пощечиной предложение принять деньги в ущерб лояльности к своей жене.
– Нападение произошло сразу после того, когда я отказал ему. Это не случайное совпадение.
– Нет ничего особенного в этом участке земли, Данте. Там находится коттедж, сад и немного полей. Почвы там не из лучших, преимущественно глинистые, именно по этой причине я и собиралась использовать участок под школу.
– Нет ли там чего-нибудь под землей? Скажем, угля или полезных ископаемых?
– Если бы там что-то было, он мог бы получать прибыль тогда, когда был женат на моей матери. Тогда фермы находились под его контролем. Он не мог их продать, но волен был эксплуатировать.
Данте задумался.
– Упорство, с которым он преследует тебя, ординарным не назовешь, Флер. Для этого есть какая-то причина. Очень весомая. Нападение на тебя говорит о том, что этот человек дошел до крайности.