Я изучил сопроводительное письмо ещё до того, как Меган вошла в кабинет, и меня терзало любопытство, как же она выглядит. Мой мозг тут же нарисовал традиционный портрет героини романтической истории: высокая, стройная, волосы растрёпаны, взгляд отчаянный. Признаюсь, я был несколько разочарован, когда увидел настоящую Меган.
Внешность действительно бывает очень обманчива. Редко случается так, что мы в первую же встречу видим истинную сущность человека. Обычно необходимо пристально всматриваться, прежде чем станет ясно, кто перед нами. В ту, первую встречу я увидел ничем не примечательную помощницу адвоката. Позже выяснилось, что передо мной сидело куда более экзотическое существо, но мои предубеждения не позволили разглядеть это немедленно.
После недолгих приветствий и знакомства я рассказал Меган, что прочёл сопроводительное письмо терапевта, однако мне хотелось бы услышать её версию случившегося.
– Такое сложно рассказать, – ответила она.
– Да, – согласился я, – понимаю, непросто.
– Я могу пересказать события, – продолжала она, – всё, что случилось, но вот объяснить, как я это чувствую, – вот именно это сложно.
– У нас много времени, – откликнулся я. – Не торопитесь.
Меган никогда не страдала психологическими расстройствами, если не считать пары случаев лёгкой депрессии.
– Серьёзной депрессии у меня никогда не было, – рассказывала она. – Ну, то есть такой, как у некоторых моих знакомых. У меня лишь временами портилось настроение, вот и всё. А потом проходила пара недель, и настроение снова приходило в норму.
– Может, что-то влияло на смену вашего настроения?
– Адвокаты, на которых я работаю, иногда очень требовательны. Возможно, всё дело в стрессе.
Я понимающе кивнул и сделал кое-какие пометки в блокноте.
Меган уже двадцать лет была замужем. Её муж, Фил, работал бухгалтером, и они были счастливой парой.
– Детей у нас нет, – по собственной инициативе рассказала она. – Не то чтобы мы так решили, что у нас не будет детей, просто постоянно то одно, то другое – не до того было. Мы всё откладывали и откладывали этот вопрос, а потом как-то уже и бессмысленно стало обзаводиться детьми. Порой мне любопытно, каково быть мамой и когда вокруг детишки, но не скажу, что сильно печалюсь по этому поводу. Мне не кажется, что я упустила в жизни что-то важное. Уверена, Фил думает точно так же.
Два года назад Меган отправилась на консультацию к стоматологу, который проводил сложные операции по удалению зубов.
– Вы помните вашу первую встречу?
– С Даманом?
Несколько необычно, что она назвала стоматолога по имени, а не по фамилии. Вроде бы мелочь, но в данном случае стоило обратить внимание.
– С мистером Верма. – Я не пытался поправить Меган, а всего лишь удостоверился, что мы говорим об одном и том же человеке.
Она посмотрела на меня чуть озадаченно, и я ободряюще кивнул, чтобы она продолжала рассказ.
– Он осмотрел меня, сказал, что зуб придётся удалять, и я отправилась домой.
– Мистер Верма показался вам привлекательным? Вы почувствовали что-нибудь по отношению к нему?
– Мне подумалось, что он довольно красив. И такая приятная манера общения. Но… – Она тряхнула головой. – Не знаю. Вот именно в этом вся сложность. Такое трудно описать. Возможно, я почувствовала что-то прямо в нашу первую встречу. Да. Скорее всего так и было. Просто я ещё не знала, что именно происходит. Я растерялась.
Я уловил ноту беспокойства в её голосе.
– Продолжайте… – произнёс я.
Даман Верма провёл операцию. Она прошла успешно, без осложнений. Когда Меган очнулась после анестезии, она ощутила в себе перемену.
– Я знала, что вокруг меня люди – две медсестры… Слышала разные звуки, голоса. Я открыла глаза, увидела свет на потолке, и, чётко помню, мне пришла тогда в голову мысль: «Мы должны увидеться». Мне не было страшно, я ни о чём не беспокоилась. Меня даже не интересовало, как прошла операция. Всё, что мне хотелось, – увидеть Дамана.
– Зачем?
– Я просто… мне очень хотелось. Я чувствовала – не знаю, как сказать, – потребность, что ли.
– Вы хотели ему что-то сказать?
– Нет. Просто хотела увидеть его.
– Я понимаю, но почему хотели? – я настаивал на более точном ответе, но Меган то ли не хотела, то ли не могла его дать.
Стоматолога позвали, он зашёл в послеоперационную палату. Он держал Меган за руку и наверняка говорил ободряющие слова. Она не может припомнить, какие именно, потому что не слушала их. Она была очарована его лицом, которое вдруг показалось ей божественно прекрасным; лицом, которое воплощало идеал мужественности: в нём читались и сила, и состоятельность, и манеры, – и вдруг она уловила в ответном взгляде нечто необычное и настолько неожиданное, что чуть не вскрикнула, – Меган увидела взаимность. Стоматолог хотел её не меньше, чем она его. Всё просто очевидно. Почему она не замечала этого прежде? Едва он собрался уходить, Меган крепко схватила его за руку, но врач посмотрел на неё с удивлением. Ну конечно же, он ведь не может высказать свои чувства в присутствии медсестёр. Разве он может рассказать о своей любви тут, в послеоперационной палате? Ему нельзя забывать о своей репутации и профессиональном этикете. Такая игра напоказ и неуклюжие попытки скрыть правду даже слегка позабавили Меган. Она отпустила его руку, непоколебимо уверенная, что их любовь настолько крепка и безгранична, что они непременно проведут остаток жизни вместе, будучи неразлучными, и даже, скорее всего, умрут в один день.