«Да, так и есть», — заверила его Элли, радуясь тому, что нашла способ пустить переговоры по новому руслу.
Если все так пойдет и дальше, мы сможем договориться и действовать сообща, подумала она.
«Если ты хочешь, чтобы все успокоились, тебе придется сделать вид, что с тобой все в порядке, и ты сам успокоился. Ты должен сделать вид, что меня нет. Я обещаю, что больше не буду пытаться завладеть твоим телом без разрешения… если, конечно, ты обещаешь успокоиться и вести себя, как все нормальные люди», — сказала она, приняв непростое решение.
«Хорошо, — подумав, ответил Дэнни. — Но если ты начнешь заставлять меня вести себя по-девчачьи…»
— Дэнни, дорогой, поговори со мной, — попросила мама. — Расскажи мне, что с тобой.
Дэнни глубоко вздохнул:
— Ничего, мам. Все в порядке. Это был… дурной сон, но он кончился.
Мама крепко обняла сына. Элли порадовалась тому, что Дэнни внял ее доводам, и решил сделать так, как она просила.
«Очень хорошо, — подумала она. — Они, наверное, захотят показать тебя доктору, но если ты будешь вести себя нормально, больше ничего не случится».
«А доктор будет делать уколы?»
«Нет, не думаю».
«Хорошо, — подумал Дэнни. — А ты будешь помогать мне делать уроки?»
«Конечно, — заверила его Элли. — Почему бы и нет».
Себе она сказала, что в этом, пожалуй, ничего криминального нет. Она будет ассистентом второклассника.
Постепенно Элли овладело отчаяние. Я не смогу снова попасть в Страну, подумала она, я даже никогда ее больше не увижу. Она стала для меня не видимой так же, как для Дэнни и любого другого живого человека. А мое собственное тело между тем лежит где-то, и нет никакой возможности его найти. Даже если бы я его нашла, подумала Элли, я не смогла бы попытаться вселиться в него, ведь я застряла в теле мальчика. Такие дела.
«Не грусти, Элли», — отозвался Дэнни.
И ради его благополучия Элли решила более не поддаваться мрачным мыслям.
Глава тридцатая
Билет в один конец
Примерно в восьмистах километрах к северу от Мемфиса по пассажирскому отсеку гигантского дирижабля «Гинденбург» нетерпеливо расхаживал другой призрак, наделенный способностью вселяться в живых людей.
— Терпение, Дмитрий, — сказала ему Мэри. — Мы должны проявлять терпение.
— Но почему я должен проводить день за днем, выполняя дурацкие поручения Пупсика Капоне? Эта работа подходит для Лося или Белки, но никак не для меня!
Мэри взяла его за руку.
— Ты делаешь это по моей просьбе, а не по его.
— Я знаю, но подумай, как много я мог бы сделать, если бы ты позволила! Пожалуйста, позволь мне! Дай мне задание, что-нибудь такое, что ты считаешь невыполнимым, и я это сделаю. Я мечтаю показать тебе, на что я способен.
Дмитрий не только хотел быть полезным Мэри, он хотел стать незаменимым. Иначе как ему заставить ее относиться к нему как к равному?
— Ты оказываешь мне очень большую услугу. Я слежу за Пупсиком, а ты, выполняя его поручения, помогаешь развязать руки Джилл, приносящую новые души. Благодаря тебе она находит по две, а то и по три души в день!
— Я мог бы приносить больше! И амулет для этого мне не нужен! — ответил Дмитрий.
Мэри посмотрела на него долгим, пристальным взглядом. Он продолжал взволнованно расхаживать, думая о том, что только что случайно выпустил джима из бутылки. Или джинна? Он так и не научилась разбираться в иностранных пословицах.
— Ты серьезно? — спросила Мэри, подходя ближе. — И каким образом ты собираешься это делать?
У Дмитрия буквально чесался язык рассказать Мэри все как есть — он не чувствовал никакой ответственности перед Джилл после того, что она сделала с ним. Он мог бы рассказать Мэри, что Джилл не просто ловила души, летящие по тоннелю, ее роль была куда более активной, связанной, так сказать, с «работой руками». Интересно, подумал он, она действительно делает это руками человека, в которого вселяется, или пользуется оружием? Чем больше он об этом думал, тем меньше ему хотелось знать.
— Так как бы ты спасал детей, ведь амулета у тебя нет? — настаивала Мэри. — Расскажи, я хочу знать.
Если бы он рассказал Мэри правду, то не просто настроил бы ее против Джилл, а раз и навсегда заставил почувствовать омерзение по отношению ко всем призракам, наделенным способностью вселяться в живых людей. Расквитавшись с Джилл, он попрощался бы с Мэри. Дмитрий решил не раскрывать карты, но не ради Джилл, а ради себя самого.