У нас привыкли думать, что если большевики кого-то ругают, то тут то и есть источник всяческого добра и правды. А выходит что-то не то... Среди военнопленных уже ходит частушка:
7 января. Вчера у нас ночевали Ивановы-Разумники. Мы не спали всю ночь и просидели у прелестной елочки и даже со свечками, которые доставали общими усилиями... Разумник Васильевич и Коля были на высоте. Рассказы, стихи, шутки. Пели колядки. На несколько часов удалось забыть окружающее... голод, нищету и безнадежность. Разумник Васильевич пригласил нас на будущий пир. У него в Ленинграде хранится бутьглка коньяку, подаренная ему при крещении его крестным отцом. Когда ее дарили, ей было уже 50 лет. Теперь Разумнику Васильевичу 63 года ... Мы приглашены ее распить, когда кончится война и большевики. Более достойного дня для такой выпивки он не может себе представить. Мы поклялись все собраться в Ленинграде или как там он будет называться в первое же Рождество после падения большевиков и выпить этот коньяк...
14 января. Сегодня ... объявили, что баня будет с завтрашнего дня обслуживать немцев. ... Беднова в восторге: «Избавимся, наконец, от этих вшивых оборванцев». Дрянь этакая...
16 января. Большое удовлетворение. Баня будет обслуживать опять военнопленных и русское городское население. Население, конечно, наберется вшей и заболеет тифом...
...Всюду у немцев пролезает самая паскудная сволочь и старается через этих дураков свести свои счеты с народом. Лизали пятки большевикам, а теперь мстят за это ни в чем ниповинным людям. Пропади они все пропадом. Только бы дождаться конца войны, а тогда уж не дадим им и на пушечный выстрел подойти к власти. Да они и и не смогут. Они только и умеют, что лизать чужие сапоги...
20 января... Такие времена, как мы сейчас переживаем, являются лакмусовой бумажкой для пробы людей. Выдержит ЧЕЛОВЕК — настоящий, превратится в животное — не стоящий...
25 января. Татьянин день. Где то теперь Ната! Если они не уехали из Ленинграда, то, судя по слухам, им там никак не выдержать. Там еще хуже, чем у нас. Судя по тому, как их бомбят и обстреливают и плюс еще осада, у нас тут прямо рай...
27 января. Пришли немцы и «попросили» у нас пианино «до конца войны». Отдадут, когда война кончится. Видали нахалов! Странно слышать, что вот здесь, около нас, на фронте есть еще и другая жизнь. Клуб, танцы, концерты. Дико и фантастично.
31 января. Событий накаких, если не считать того, что число умирающих возрастает с каждым днем... (Говорим) очень слабыми голосами. Всегда на одну и ту же тему: какова будет жизнь, когда немцы победят, война кончится и большевиков разгонят. Имеется уже совершенно разработанный план устройства государства, программ народного образования, землеустройства и социальной помощи. Вообще, предусмотрены все случаи жизни.
...Горит коптилка или чаще (комната) освещается печкой. За стенами разрушенный город. Свистят снаряды... Если нужно встать и пойти в темную и холодную кухню «по нужде», человек терпит елико возможно, потому что встать — это большой и тяжелый труд. И над всем этим превалирует беспрерывное, сверлящее чувство голода, того голода, который разрывает внутренности и от которого можно начать выть и биться И непрерывно мозг сверлит одна мысль: где и как достать еды!
И вот как-то в один из таких вечеров я спросила всех наших М.Ф., Витю (мальчик 15 лет), Колю: «А что ребята, если бы сейчас пришел к нам какой-нибудь добрый волшебник и предложил бы нам перенестись в советский тыл. И там была бы довоенная жизнь и белый хлеб, и молоко, и табак, и все прочее. Или сказал бы, что и до конца дней наших будете жить вот так, как сейчас. Что бы вы выбрали? И все в один голос, еще я не успела докончить фразы, сказали: остаться так, как сейчас. Ну, мы с Колей, понятно. Мы все предпочтем советской власти. А вот Витя, воспитанник этой самой власти. Я спросила у него — почему. Очень спутанно и сбивчиво он смог все-таки дать понять, что там в прежней жизни не было никаких надежд, а теперь он видит надежду на лучшее. А М.Ф., которой при советской власти уж совсем было неплохо жить. просто обругала меня, чтобы я не приставала с глупостями «Всякому понятно, почему».
Может быть я выживу и этот дневник уцелеет. И, вероятно, я сама буду читать эти строки с сомнением и недоверием. Но было все именно так, как я сейчас записала. Мы предпочитаем все ужасы жизни на фронте без большевиков, мирной жизни с ними. Может быть потому, что в глубине сознания мы верим в нашу звезду, Верим в будущее освобождение. И уж очень хочется дождаться времени, когда можно будет работать во весь дух. А работы будет очень много. И работники будут нужны. И еще поддерживает мстительное желание посмотреть на конец «самого свободного строя в мире», испытать радость, при мысли о которой дух захватывает...
4 февраля ...договорилась с городским головой о том, Коля будет собирать книги из частных библиотек.
...Немцы, каких мы здесь видим, производят впечатление совершенно неинтеллигентных людей и во многих случаях диких. Наши военкомы, конечно, никогда не зачислили бы чудаковатого профессора в сумасшедшие только потому, что он не грабит квартир, а собирает книги для общего пользования. И обязательно помогали бы ему в этом, чем только могли бы. А для этих гетевско-кантовских душ все, что бескорыстно непонятно и пахнет клиникой для душевнобольных. Воспитание у фашистов и большевиков дается, по-видимому, одинаковое, но разница в народе.
Наших воспитывали в большевистких принципах 20 лет и все же не могли у них вытравить подлинного уважения к настоящим культурным ценностями и их носителям. А там фашисты у власти какой-то десяток лет и такие блестящие результаты. Вероятно, Коля прав, когда говорит, что вся Европа охотно примет коммунизм и единственный народ, который с ним борется — русский. Я всегда с ним спорила. Уж очень наш народ казался мне диким и некультурным. Теперь же мне все яснее становится разница между культурой и цивилизацией. Немцы цивилизованы, но не культурны. Наши дики, не воспитаны и пр., но искра Духа Божия, конечно же в нашем народе гораздо ярче горит, чем у европейцев. Конечно, и среди немцев есть ЛЮДИ, но все же ШПАНЫ больше.
6 февраля 1942 г. Коля страстно увлечен своим новым занятием. Надо видеть эту фигуру. Заросший, еле передвигающий ноги с маленькими саночками и со стопочкой книг. Много то он увезти не может. И бродит такой призрак культуры по Царскому Селу, по пустым мертвым улицам, среди развалин, под обстрелами... Особенно огорчен тем, что погибла библиотека Разумника Васильевича... А там было несколько тысяч томов и все интереснейшие раритеты. Солдаты рвут и топчут и топят печки ими. И там была его переписка с такими поэтами как Вячеслав Иванов, Белый, Блок и прочими символистами и всеми акмеистами. Несколько раз умоляли немцев из этого дурацкого СД вывезти все эти сокровища. Всякий раз обещали и ничего не сделали. И теперь все пропало. НИЧЕГО не осталось. Вот тебе и Гете с Шиллером... Нет, наши военкомы гораздо понятливее на такие вещи.