«…я, солидный, опытный полицейский, немолодой уже человек <…> обсуждаю с полупомешанным бандитом…»
Добавилось преувеличение, что он «немолодой человек» (кстати, обычно так взрослые разговаривают с детьми), а Хинкус из «помешанного» стал «полупомешанным» — справедливость прежде всего.
176 (сокр.) Самогипноз продолжается. Инспектор оборачивается, видит хозяина и начинает накручивать себя. Проще всего он это делает, согласно «Ю»: «…я вспомнил все его намеки <…>, вспомнил его толстый указательный палец, совершающий многозначительные движения». «Д» и «Т» соблюдают меру и сокращают второе «вспомнил»: «…я вспомнил все его намеки <…>, и его толстый…» «А» и «С» добавляют точный заключительный штрих, которым Глебски сам себя завел:
«…совершающий многозначительные движения перед моим носом».
178 (сокр.) По «А» и «С» Хинкус с трудом вспоминает Луарвика: «А, это который лимон жрал…» «Ю», «Д» и «Т» точно добавляют всего одну букву:
«А, это который лимоны жрал…»
Человеку свойственно обобщать, даже если он — «полупомешанный бандит».
Допрос Хинкуса закончился, и накал текста заметно снизился.
193) Глебски и хозяин заперли Хинкуса. Далее, согласно «Ю», «Д» и «Т»:
«Потом мы прошли в контору».
«А» и «С» заменяют «прошли» на «пошли», то есть менее на более употребительное, тем более что никакого «следственного контекста» здесь уже в помине нет.
207) Через Алека инспектор передает Мозесу и компании предупреждение, что «расстреляет серебряными пулями любую сволочь», которая полезет к чемодану. А добавление к этой фразе от редакции к редакции становится все «моноблочнее» и не оставляет никаких двусмысленностей (как и хотел Глебски):
«Ю»: «Если увидите Мозеса, передайте это ему».
«Д» и «Т»: «Если увидите Мозеса, передайте все это ему».
«А» и «С»: «Если увидите Мозеса, передайте все это ему слово в слово».
Точнее «А» и «С» и быть не может.
На этом, собственно, глава и заканчивается.
Последняя и самая противоречивая глава. Напоминаю, «Ю вместо «люгер» пишет «парабеллум» или «пистолет», остальные редакции, кроме «Ю», вместо «вертолет» пишут «самолет) в «Ю» Чемпион не просто гангстер, но фашист и путчист.
12) Прислушаемся к словам великого физика и посмотрим, к чему ведут «лишние слова».
Во всех вариантах: «Вы тут как в крепости». И далее, в «Ю»: «И напрасно: никто на вас не собирается нападать». В остальных версиях добавлено «совершенно». И тут уже не знаю, что это: слово-паразит, заученная речь, отскочившая от зубов или издевка? Добавим еще, что Симонэ лжет, и в конце главы он сам и нападет на инспектора.
13) Глебски говорит, что он не знает, будут или нет нападать. Следующая реплика Симонэ в «Ю» и «Д», с одной стороны, и в «Т», «А» и «С», с другой, отличается на запятую, но как меняется ее смысл.
«Ю» и «Д»: «Да; вы ничего не знаете…»
«Т», «А» и «С»: «Да вы ничего не знаете…»
В первой редакции пусть несколько циничная, но лишь констатация факта. Во второй — явное оскорбление. И возникает естественный вопрос: ведь не Глебски что-то нужно от Симонэ, а физику от инспектора — не правда ли, странными методами он добивается своего?
16) Здесь уже «А» и «С» упускают забавную черточку. У них инспектор просто и неинтересно садится «на стул рядом с сейфом». В «Ю», «Д» и «Т» он усаживается:
верхом на стул рядом с сейфом».
То есть, как утверждают психологи, уже своей позой демонстрируя несогласие с Симонэ.
24) По «А» и «С», Симонэ так рассказывает об аварии на базе пришельцев: «что-то у них там взорвалось в аппаратуре». Здесь я полностью согласен с вариантами «Ю», «Д» и «Т», которые обошлись без слова «там». И дело даже не в том, что это «слово-паразит». Просто в словах Симонэ внезапно проскальзывает пренебрежение. А теперь прочитайте следующий абзац и подумайте, могло ли оно быть.
27 (сокр.) А теперь про лишние слова. Мысли Глебски об этой проникновенной речи Симонэ, по «А» и «С»: «…нет, слишком много все-таки сумасшедших в этом отеле. Вот вам и еще один псих». «Нет», «все-таки» и «и» — лишние слова. Правда, поначалу я думал, что инспектор так успокаивает себя, дабы не завестись. Но Глебски думает «уныло», поэтому правы версии «Ю», «Д» и «Т», где этих слов нет.
31) Симонэ вновь рассказывает о последствиях аварии на базе. В «А» и «С» она слегка отредактирована и улучшена по сравнению с «Ю», «Д» и «Т» (то есть экспромт вновь превратился в отрепетированную речь). Но меня интересует даже не это, а сама фраза: