«Юг — это огромный бордель, где полмиллиона женщин принуждаются к проституции», — говорил один из предводителей движения — Уэнделл Филлипс.
В брошюрах аболиционистов издавались такие душещипательные рассказы, которые теперь уже не допускаются к печати: рабовладельцы были обличены в изнасиловании собственных дочерей мулаток и их продаже в качестве наложниц. Стивен С. Фостер заявил, что методистская церковь насчитывает на юге пятьдесят тысяч чернокожих последовательниц, которых заставляют вести аморальный образ жизни, и единственная причина, по которой методистские священники поощряют рабство, — это желание иметь собственных наложниц. В 1850-м, во время дебатов с Дугласом, Линкольн тоже говорил о более чем четырехстах тысячах мулатов, живущих в Соединенных Штатах, почти все из которых появились на свет от чернокожих рабынь и белых рабовладельцев. Аболиционисты нарекли конституцию «Договором со смертью и соглашением с преисподней», поскольку та защищала права рабовладельцев.
На фоне всего этого некая светлокожая женщина, жена обедневшего профессора, села за стол у себя в гостиной и написала книгу с заголовком «Хижина дяди Тома», которая стала кульминацией всей аболиционистской литературы. Она со слезами на глазах рассказала свою историю, не скрывая эмоций, а впоследствии объявила, что книгу написал сам Господь. Это еще больше драматизировало ход событий, и как ничто другое обнажила реальный масштаб трагедии рабства. Рассказ взбудоражил эмоции миллионов читателей, продажи были огромными. Не одна повесть до этого не оставила такого неизгладимого впечатления.
Когда автора книги Гарриет Бичер-Стоу, представили Линкольну, он назвал ее маленькой женщиной, которая начала огромную войну.
А каковы же были результаты этого фанатичного, но благородного движения перемен северных аболиционистов? Смогли ли они убедить южан в том, что те не правы? Конечно же нет! Последствия были такими, какими и нужно было ждать: ненависть, родившаяся от аболиционистов, сделала то, что ненависть всегда и делает — породила взаимную ненависть. На юге захотели разделаться с этой шайкой наглых и надоедливых критиков. Истина редко всплывает в эмоциональной и уж тем более политической среде: по обе стороны линии Мейсона и Диксона роковое противостояние все более нарастало, приближая кровопролитную эпоху.
Когда «Черные республиканцы» избрали Линкольна в 1860-м, на юге были глубоко убеждены, что это конец рабства, и у них есть два пути: немедленное упразднение существующего строя или выход из Союза. А раз так, то почему же не отделиться? Разве у них нет такого права? Этот вопрос был горячо обсужден на разных уровнях в течение полувека, и разные штаты в разные времена грозились оставить Союз. Например, во время войны в 1812-м штаты Новой Англии всерьез думали о создании отдельного государства, а законодательное собрание Коннектикута пошло еще дальше, приняв резолюцию, в которой говорилось: «Штат Коннектикут является свободным, суверенным и независимым государством».
Даже сам Линкольн когда-то верил в право каждого штата отделиться от Союза. В одной из своих речей в Конгрессе он сказал: «Любой народ, где бы то ни было, имея желание и возможности, вправе восстать и свергнуть существующее правительство, сформировав взамен новую, более удобную себе власть. Это — самое сокровенное и самое ценное право — право, которое, как мы надеемся и верим, сделает наш мир свободным. Оно не зависит ни от каких обстоятельств и случаев, при которых подданные какой-либо власти решат воспользоваться им. И любая часть общества, будучи в состоянии, может революционировать и сделать своей собственной столько территории, сколько он населяет».
Эту речь Линкольн произнес в 1848-м, а был уже 1860-й, и он больше не верил в это. Но зато верил весь Юг: через шесть недель после избирания Линкольна Южная Каролина издала постановление о выходе из Союза, в Чарльстоне проводились празднества в честь новой «Декларации независимости» с марширующим оркестром, фейерверками, факелами и уличными танцами. Воодушевленные таким успехом, примеру последовали и шесть других штатов, и за два дня до прибытия Линкольна из Спрингфилда в Вашингтон Джефферсон Дэвис был избран президентом новой нации, основанной, как говорилось, «на великой истине о том, что рабство — есть нормальное природное состояние негра».