Откровение вызвало у него грустные воспоминания о матери. Когда повозка подпрыгнула на неровностях дороги, он с грустью сказал: „Господи, храни мою маму, всем, что я имею или надеюсь приобрести, я обязан ей“, — и погрузился в тишину. Наша дискуссия прекратилась: некоторое время мы проехали, не сказав ни слова. Он стал грустным и задумчивым — наверняка из-за откровения, которое только что сделал.
Линкольн создал вокруг себя барьер, внутрь которого я не смел заглянуть. Его слова и меланхоличный тон глубоко тронули меня. Эти впечатления я никогда не забуду».
2
Мать Линкольна, Нэнси Хэнкс, воспитали ее дядя и тетя, и по всей вероятности она не имела никакого образования. Известно лишь что вместо подписи она ставила крестик.
Нэнси прожила в темном, глубоком лесу и мало с кем дружила. Когда ей исполнилась двадцать два, она вышла замуж за, наверное, самого безграмотного и ничтожного человека во всем Кентукки: это был тупой и невежественный поденщик и несостоявшийся охотник за оленями, которого звали Томас Линкольн. В округе он был известен как Линхорн — его все так называли. Томас был разбойником, бродягой и неудачником одновременно. Скитаясь туда-сюда, он брался за любую попавшуюся работу, когда голод заставлял его: некоторое время работал на дорожных стройках, затем косил сено, ловил медведей, вспахивал землю, очищал зерно, строил деревянные хижины и так далее.
Согласно старым записям, в трех разных случаях, Томас был нанят как тюремный надзиратель и даже получил оружие. А в 1805 году округ Хардин, штат Кентукки, платил ему шесть центов в час за поимку и расстрел сбежавших рабов. Но чувства денег у него никогда не было: в течение четырнадцати лет он работал на ферме в Индиане и за весь этот период не смог собрать больше десяти долларов за год. Находясь в глубокой нищете, когда его жена была вынуждена сшивать свою одежду дикими шипами, Томас поехал в Елизабеттаун, зашел в магазин и по кредиту взял для себя шелковые подтяжки, а вскоре после этого на аукционе купил саблю, заплатив три доллара. И наверняка носил свои подтяжки и саблю, даже когда ходил без обуви.
Сразу после женитьбы Линкольн переехал в город и попробовал себя в качестве плотника. Он получил работу по строительству хижины, но не смог хотя бы правильно отмерить и срезать бревна. В итоге работодатель категорически отказался заплатить за его бездарные старания, и последовали три судебных разбирательства. Но, несмотря на свою безграмотность, Том все же начал осознавать, что его место в лесу. И вскоре переехал с женой обратно в нищую, разорившуюся ферму на краю леса и больше не смел оставлять ферму ради города.
Недалеко от Элизабеттауна тянулась огромная безлесная территория, известная в то время, как «Бесплодная степь». В течение нескольких поколений местные индейцы поджигали леса и заросли, освобождая место жесткой траве прерий, дабы создать благоприятные условия для стад диких буйволов, на которых они охотились.
Именно в этой «Бесплодной степи» в 1808-ом Том Линкольн купил ферму за 66,7 цента за акр. Там был охотничий барак — грубая, недостроенная хижина, окруженная дикими яблонями. В полумиле текла Саут Форк — приток реки Нолин, а весной кругом расцветал кизил. В летнее время в голубых просторах неба лениво кружил ястреб, а тонкие растения качались под мягким ветром, как необъятное зеленое море.
Лишь немногие имели глупость поселится в тех краях, так что зимой это была самая изолированная и безлюдная часть Кентукки.
И именно в этом охотничьем бараке, на краю безлюдной степи, глубокой зимой 1809 года появился на свет Авраам Линкольн. Он родился воскресным утром, в постели из жердей, покрытым шелухой. Февральская буря задувала снег в щели между бревнами хижины и рассыпала вокруг медвежьей шкуры, которая прикрывала Нэнси Хэнкс и ее ребенка. Ей было суждено умереть в тридцать пять, всего через девять лет, измотанной болезнями и трудностями жизни первооткрывателя. Она никогда не знала счастья: где бы она ни жила, ее преследовали сплетни о незаконнорожденности. Как жаль, что тем утром она не смогла взглянуть в будущее и увидеть мраморный мемориал, который последующие поколения воздвигли на месте ее страданий в знак огромной благодарности.