Пророческим, иначе не скажешь, стало его последнее выступление - на съезде молодых предпринимателей. В своих размышлениях о российских традициях и поиске "защитника" он кратко, но очень точно вычленил те особенности нашего национального характера, которые неизменно становились причиной политических трагедий и массовых азочарований.
Ольга Семёнова
СТАТЬИ
ЭВАКУАЦИЯ (Северный полюс, 1967 г.)
"Сижу в маленьком домике Исии - сан под Токио ..." (Токио, 1969 г.)
"Весенний снег валил пятый час подряд ..." (Токио, 1969 г.)
"Душная жара в Мадриде спадала лишь часам к десяти ..." (Париж. 1970 г.)
О КАВАЛЕРЕ ФРАНЦУЗСКОГО ПОЧЕТНОГО ЛЕГИОНА СЕСАРО УГАРТЕ (Перу, Лима. 1971 г.)
"Наш самолет летел через Атлантический океан ..." (Аргентина, 1984 г.)
"В самолете, что следовал из Лимы в милую моему сердцу Гавану ..." (Панама, 1984 г.)
САНДИНО - РЫЦАРЬ НИКАРАГУАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ (Никарагуа, 1984 г.)
РЕПОРТАЖ ИЗ ЖЕНЕВЫ (Швейцария, 1985 г.)
О МУЗЫКАЛЬНОЙ ШКОЛЕ, АКЦИЯХ, СТРЕССЕ, ЮРИСПРУДЕНЦИИ, АВТОСЕРВИСЕ И ЕЩЕ КОЕ О ЧЕМ
СТАТЬЯ (1989 г.)
СОВЕРШЕННО ОТКРЫТО
(СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО № 1, 1989 г.)
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
(СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, июль 1989 г.)
СОВЕРШЕННО ОТКРЫТО-2
(СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, сентябрь 1989 г.)
СОВЕРШЕННО ОТКРЫТО-3
(СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, январь 1990 г.)
ТАСС УПОЛНОМОЧЕН ЗАЯВИТЬ
СОВЕРШЕННО ОТКРЫТО-4
(СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, февраль 1990 г.)
ЮЛИАН СЕМЕНОВ ОТВЕЧАЕТ НА ПИСЬМА ЧИТАТЕЛЕЙ СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
СОВЕРШЕННО ОТКРЫТО-8
(СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, июнь 1990 г.)
ЭВАКУАЦИЯ
«Правда»
Северный полюс, 1967 год
В летной гостинице Хатанги я попал в атмосферу ничем не проявлявшейся, но тем не менее явственно ощутимой тревоги: положение на СП-13 крайне тяжелое, льдину изломало, жизнь зимовщиков в опасности, а погоды нет ни на Полюсе, ни на Большой земле: всюду метет пурга, пришедшая с циклоном из Гренландии.
А с этим циклоном наверняка придет и новое торошение, а что такое торошение, представить себе довольно сложно, не столкнувшись с этим явлением воочию.
Представьте себе все-таки канонаду из сотни артстволов главного калибра, помножьте это на ломающийся лед, который, наползая, превращаясь в бело-голубую стену, неудержимо прет на вас, снося все на своем пути, представьте стремительно появляющиеся разводья, величиной в километр, — это, пожалуй, и будет приблизительным описанием торошения.
Оно смертельно опасно еще и тем, что лед ломает аэродром, и люди остаются в океане, отрезанные от Земли, за многие сотни километров, в зоне недоступности: ни ледоколу сюда не пробиться (а СП-13 уже дрейфовала в Западном полушарии), ни самолету не сесть, ни вертолету не долететь.
И сейчас, здесь, в летной гостинице, когда пришло новое сообщение о торошении на Полюсе, люди очень тревожатся за товарищей, но волнение носит непоказной характер: Арктика — это в первую голову сдержанность.
Так же сосредоточенно сражаются в шахматы пилоты и наука, так же сидит за мольбертом Герой Советского Союза пилот Константин Михаленко, присматриваясь к лицам товарищей. Он даже пробует шутить, рассказывая про полярного Василия Теркина, опытнейшего бортмеханика — у него есть своя теория торошения, и объясняется она просто: «земля, понимаешь, круглая, а лед — плоский. Вот когда лед на полюс приносит, он и начинает то-рошиться, по краям обламывается».
Михаленко заслуживает того, чтобы о нем рассказать поподробнее. Круг интересов этого великолепного пилота радует завидным многообразием: он сам пишет сценарии о ледовой разведке, сам снимает свои фильмы для Центрального телевидения, сам их монтирует; свои новеллы о фронте, о любви, о зимовке в Антарктиде он иллюстрирует своими рисунками.
В полет на лед он отправляется с авоськой, в которой лежит альбом скрасками, растворимый кофе и книги: путь над океаном долгий, можно успеть перечитать все литературные новинки. Во время отдыха между полетами Константин Фомич уходит с мольбертом на пленер, в стужу, красоту, лед.
Арктика — есть Арктика: она прекрасна и в дни весны, когда лед светится изнутри сине-голубым, яростным высверком, а желтый хвост махонького солнца упирается оранжевым столбом своих лучей в черные разводья дымной воды; прекрасна Арктика и в дни зимы, когда в темном небе развешены красно-фиолетовые сполохи Северного сияния, словно занавес в диковинном театре, когда его вот-вот поднимут, и начнется не виданное никем загадочное и феерическое действо.
Михаленко много своих живописных работ посвятил Арктике и ее покорителям — они талантливы и пронизаны любовью и к этому краю и к тем, кто рискует вступать с ним в единоборство.
Михаленко неторопливо говорил, продолжая рисовать солнечной Арктической ночью, но когда с аэродрома позвонил штурман Алексей Сорокин и сказал, что полюс дает погоду и что бортмеханик Б.Ефимов и Пилот М.Агабеков уже готовят самолет к вылету, Константин Фомич, Обычно несколько даже медлительный, в мгновенье ока собрался и, Подхватив свою авоську с альбомом и красками, чуть не побежал к аэродрому, не дожидаясь высланного за ним автобуса.
Когда Михаленко подходил к аэродрому СП-13 — чудом уцелевшему среди хаоса воды и маленьких, искрошенных льдин, он успел сделать лишний круг и передал по радио ледовую обстановку: какая-никакая, а все-таки помощь товарищам. Обстановка ухудшалась с каждым часом: разводья сделались похожими на реки среди льда, громадились десятиметровые торосы, оставшиеся ледяные поля прошили змеистые, стремительные трещины — сюда в случае чего тоже не сядешь, мала площадка.