— Ну надо же, какие курочки гуляют по лесу, — глумливо произнес некто находящийся за моей спиной. — Что же тебе, курочка, дома не сидится?
Он обошел меня по кругу, и стало видно, что некто относится к человеческому роду, подвиду разбойник немытый обыкновенный. В руках он держал видавший виды заряженный арбалет, на поясе висели короткий прямой меч и нож. И пахло от этого аборигена так, что заметить я его должна была бы метров за двести. Вот только подобрался он ко мне с подветренной стороны. Из кустов неподалеку вылез еще один представитель человеческого рода, столь же непрезентабельно выглядящий, но пахнущий чуть лучше. Он достал кусок грубой веревки и связал мне запястья. Фигово.
Так, оцениваем шансы. Первый очень близко, арбалет взведен. Промажет? Сомневаюсь. Второй не дальше, с какой-то колюще-режущей железякой в руке. Рыпаться самостоятельно — глупо и неперспективно. Значит, выжидаем удобного момента.
Почему Ксан молчит? Неужели до сих пор не проснулся?
Я ненавязчиво тряхнула сумку, но демон так и не отозвался. Что делать?
— Что, курочка, язык проглотила? — Человек с арбалетом неприятно ухмыльнулся, обнажая желтые зубы. — Ничего, скоро кричать будешь. От удовольствия.
Тут он улыбнулся еще неприятнее, а меня, осознавшую намек, сильно замутило.
— Ну-ка, иди в ту сторону. И чтобы без глупостей!
Второй подтолкнул меня в спину, указывая направление, и я подчинилась.
Шли мы как раз туда, куда изначально я и собиралась. У меня даже возникла надежда, что вот сейчас появится Тиэн, разметает этих двоих, как это всегда происходит во всяких романтик-фэнтези, и мы спокойно отправимся дальше.
Надежда держалась ровно до тех пор, пока мы не вышли на полянку, облюбованную следопытом для привала. Но при виде еще трех вооруженных ублюдков и окровавленного Тиэна, лежавшего (как же хотелось в это верить!) без сознания, надежда позорно сбежала.
— Тиэн! — Я метнулась к нему, ловко обогнув разбойника с мечом и совершенно забыв про бандита с арбалетом. Мне даже удалось добежать до потомка дракона и проверить пульс до того, как страшный удар по лицу опрокинул меня на спину.
Я лежала на мягкой травке, ощущая, как из носа и разбитой губы течет кровь. Хотелось закричать, но от боли перехватило дыхание и удалось выдавить только слабый стон. Где-то в районе желудка поселилось мучительное сосущее ощущение. Меня все бросили. Я одна против пяти сильных вооруженных мужчин. И это не сказка, а значит, у меня нет ни единого шанса. Сейчас меня изнасилуют и убьют. И так закончится эта нелепая история.
Я перевернулась и сплюнула кровь.
— Рон, ну что ты делаешь? — раздался мужской голос. — Такая привлекательная леди. Ей надо дарить цветы и стихи. А не бить по лицу.
В поле моего зрения появился не замеченный ранее человек. Высокий широкоплечий блондин с глазами изумительного серо-стального цвета. На фоне немытых и дурно пахнущих «коллег» он смотрелся божеством, сошедшим на землю. Четко очерченные темные брови его были слегка приподняты в этаком комическом удивлении. Маленькая девочка внутри меня, все еще умеющая верить в чудеса, тут же принялась надеяться на спасение. И человек в целом этой надежде не мешал. Он помог мне подняться, легкими прикосновениями чистого платка стер кровь с лица и доброжелательно улыбнулся. А потом повернулся к ударившему меня разбойнику и отвесил ему пощечину. Да такую, что немалых габаритов мужчина с трудом удержался на ногах.
Потом блондинчик развязал веревку, стягивающую мои запястья, и еще раз мило улыбнулся. Пахло от него, в отличие от сотоварищей, очень даже приятно. Я почувствовала, как в нэко просыпается заинтересованность, которую человек тут же подогрел вежливым, почти придворным поклоном.
— Меня зовут Верлиер Трайдор, прелестная лан?
Я, слегка смущенная незнакомым словом, тихо представилась:
— Я — Эйли. Мы с братом шли в Оссору, — я взглянула в сторону Тиэна, хриплое и прерывистое дыхание которого внушало мне все больше опасений. — Господин, позвольте мне помочь брату. Он умирает!
Я уже сделала пару шагов в нужном направлении, не сомневаясь в ответе человека. Неважно, действительно ли он добр или играет на публику в моем лице, отказать в такой просьбе — полностью себя дискредитировать. Вот только реальность в очередной раз меня удивила.
— Нет, — голос был холодней, чем воды Северного Ледовитого океана. — Он пытался сопротивляться мне. Теперь он умрет.
В глазах человека мелькнул бешеный, с трудом сдерживаемый гнев, тут же сменившийся прежней притворной ласковостью.