— Я очень переживаю, что омбудсмен не одобрит моё заявление на опекунство, — окончательно отреклась от мыслей о нём, и развила тревожащую душу тему. Да, мне стоило переключиться на более важные жизненные проблемы, чем страдать по тому, кто даже ненависти моей не достоин.
— Кстати, я с Байкалычем вчера кое-какие нюансы перетёр.
— И какие же? — позабыла о своей тревожности и сама приблизилась к нему.
— Да там оказалось всё намного сложнее, чем я думал. Старый предложение одно годное подогнал, — парень заметно нервничал, без конца почёсывал приподнятую бровь и отводил от меня взгляд в сторону. — Только не знаю, как бы правильно тебе его передать.
— Ты же знаешь, я ради Сейки на всё согласна. Тем более после того, что она пережила, — обняла себя за плечи. Трясти начало от волнения.
— Он сказал, что поможет оформить опеку, если ты устроишься на работу, снимешь квартиру, либо…
Умолк задумчиво.
— Либо?
— Выйдешь замуж за человека, который в состоянии разрешить все твои проблемы разом.
— Что?!
У меня внутри будто что-то оборвалось. Как так?! Какое замужество? Дед сдурел совсем что ли?!
— Увы, Дин, по-другому никак. Байкалыч с законом связываться не хочет. Не подкупить этого жука старого. Я сначала думал машину продать, чтобы всунуть ему пару тысяч баксами, но нет – не подписывается. Говорит, не собирается в пенсионном возрасте вешать на себя уголовное наказание.
— Но за кого мне выйти? — в горле пересохло. — Какой дурак на такие условия согласится?
— Пойдём, — Хан выволок меня из комнаты, провёл на кухню и усадил за стол. — Дать воды?
Я вяло кивнула. Язык будто проглотила.
— Аккуратно, не пролей.
Поднесла стакан к онемевшим губам, еле сделав несколько глоточков. Вода показалась противной вязью, прилипшей к стенкам горла. Откашлялась и подняла на друга глаза. Суетливо измерял шагами маленькое пространство кухни, продолжая избегать встречи наших взглядов.
Что же тебя гложет, друг?
— Я помогу тебе забрать Сейку, — спонтанно произнёс он, перевернув весь мой внутренний мир с ног на голову. — Выходи за меня, Дин.
Аж сердце замерло!
— Хамзат, так нельзя, — схватилась за голову, не в силах удержать её в ослабших руках я облокотилась о стол. — Ты не обязан брать на себя такую ответственность.
— А ты обязана? — он остановился, в упор глядя на меня. — Нет, ты не обязана страдать и сутками напролёт ломать голову над тем, как бы правильней поступить. Ты сама себя загнала в тупик, Дин. Позволь найти тебе выход. Я предлагаю помощь только потому, что мне надоело вести пустые разговоры на протяжении целого месяца. Никакой конкретики, одни лишь наброски. Ты вымотана, мы озадачены. Как же нам быть?
— У меня на осуществление всех планов тупо нет средств, понимаешь? — злясь на саму себя, я вдавливала в ранки на ладонях салфетку, внутренне сжимаясь от стыда. — Разве я бы стала попусту мозги вам компостировать? Я элементарно даже съехать отсюда не могу. Нищебродка.
— Квартиру вместе снимем. Сам буду оплачивать аренду. Да и вообще готов обеспечивать вас, пока не подрастёте.
— Хан, ты прикалываешься?
— С чего бы это? Я сейчас на двух работах, если чё. Могу себе позволить, — Сел передо мной на корточки и внимательно посмотрел в глаза. Мамочки, сколько в нём было решимости и мужества, просто невероятно. — Ты лучше ответь мне честно, Дин. Ты сможешь стать ей семьёй?
Чуть сердце из груди не выскочило.
— Конечно! — слишком громко призналась, что даже Хан пошатнулся. — Я ни за что не оставлю её одну. Сейка мне больше, чем родная!
— Великая ты душа, — улыбнулся он и, привстав обнял меня за плечи. Крепко сжал и также быстро отпустил, будто боялся, что я задёргаюсь как недавно.
— Спасибо тебе за всё, — теперь уже сама потянулась за объятиями. — Просто не представляешь, как ты меня выручил.
— Я переживал, что ты не согласишься на такие условия.
— Всё бы хорошо, если бы не брак… — сглотнула нервозность, что неприятно царапала горло, и прокашлявшись, спросила, — что мы будем делать?
— Распишемся тайно. Даже Арсу не скажем. Через год-два подадим на развод, как ни в чём не бывало, — усмехнулся он, поднявшись на ноги вместе со мной. — Я пока не собираюсь заводить отношения. А вот ты…
— Я тоже не собираюсь! — выпалила без раздумий.
— А как же Ярый?
Дышать стало трудно. Кто бы знал, как больно сдерживать сейчас эмоции, не кричать и не биться в истерике. В кого подонок меня превратил? Я ведь всегда была отважной, рассудительной. Теперь же превратилась в комок пульсирующих нервов.