Глаза немного отвыкли от света, и я начала различать очертания приткнутых к стене палок от швабр, вёдер и ящиков, что были набиты грязным бельём или фиг пойми чем. Внезапно послышалось клацанье… ножниц? Как будто ткань кромсали. Я машинально повернула голову вправо и, наткнулась на сгорбленную в самом углу фигуру. В белом. Стояла ко мне спиной. Почудилось бы привидением, если бы не осознание того, кому это тельце худенькое могло принадлежать.
Мамочки, как бы её не напугать! Есть ли тут лампочка? Метнула взгляд на потолок. Не видать! Скорее всего есть. Прошлась дрожащей рукой по стене. Быстро нашла выключатель! Пару раз щёлкнула пальцем воздух, прежде чем смело включить свет.
— Сей… — я пошатнулась.
Меня в этот миг словно кто-то за горло крепко схватил, больше не позволив и слова вымолвить.
Господи, что же ты натворила!
Пол вокруг неё был усыпан волосами. Её тёмно-русыми волосами, которыми она так гордилась… В густом покрове утопали маленькие узкие ступни. Я смотрела на них, и разрывалась изнутри от непонимания. Как?! Почему?! На затылке волос не оставила! Под корень срезала. Безобразно, злобно. Зачем ты себя так изуродовала? Зачем?
— Динка? — обернулась, а у меня от жалости всё внутри в комок собралось.
Она обронила ножницы, а я закрыла глаза. Смотреть невыносимо. Повязки на её шее не было. Значит, она увидела шрам… Туго перетянутый швами. Порез никак не заживал, глубокий слишком.
Воображение не покидал её образ. Синие печальные глазки, лицо припухшее от слёз. Остатки волос торчащие клочьями. Боже, как мне обуздать эмоции. Как собраться и поддержать. Подойти, обнять, успокоить. Сказать, что ничего страшного! Отрастут эти волосы, ещё красивее будут! Ты главное не отчаивайся!
— Я уродина. — Услышала горький смешок.
— Ну что ты такое говоришь? — я заставила себя приблизиться к ней.
— Я не буду его скрывать, — провела ладошкой вдоль шрама. — Смотри какая я уродина, Динка, — продолжала улыбаться, смотря куда-то сквозь меня. Вымученная. Потерянная. Я заключила её в объятия и содрогнулась. Она застыла как ледышка.
— Не правда, ты у меня самая красивая! — я взяла её за плечи и слегка отодвинула. — Такой пустяк, Сейка! Это же поправимо, через пару лет сделаем лазерную операцию, я же тебе обещала!
— Я ничего не хочу. — Внезапно вырвалась из моих рук и села на пол. Начала лихорадочно собирать волосы в кучу. Сминала в кулачках и вверх подбрасывала. — Не хочу, не буду! Не буду красивой!
Срыв случился не только у меня…
— Девочка моя, ну зачем ты так, а? — наклонилась и вновь взяла её за костлявые плечики. Подняла с колен, аккуратно к себе прижала. Стала сопротивляться. В ней никак не затихала буря отчаяния. Дрожала, всхлипывала, но не плакала. Непроизвольно тянулась пальцами к макушке и быстро одёргивала. Не готова была принять себя такой, хотя громко твердила обратное.
— Динка, меня уже тошнит от этой больницы. Когда я отсюда выйду?
Хотела бы я порадовать тем, что скоро её заберу... Только стоило ли снова обнадёживать? Вилами по воде написано моё обещание. В десятый раз подряд. Стыдно уже. Чувствовала себя бессовестной обманщицей.
— Пойдём, родная. Ты замерзла.
— А как же...? — опустила на пол взгляд. Смутилась, на щёчках румянец заалел.
— Я соберу, не думай об этом.
— Да нет! Я сама! Ты же не обязана убирать за мной!
— Ох, Сейка. Горе ты моё луковое, — стряхнула с её сорочки колючие обрезки волос, а затем сняла со своего запястья чёрную бандану. Как смогла разгладила складки и сложила треугольником.
— Что ты делаешь, Динка? — удивилась, когда я накинула бандану ей на голову. — Мне вообще пофиг! Не переживай!
— Пофиг ей! А ну марш в палату! — мягко подтолкнула вперёд. Она виновато вжала голову в плечи и прильнула ко мне так тепло, что в груди перестало щемить. Я расплылась в улыбке.
— Пошли. — Сама потянула меня к выходу.
По коридору шла неуверенно, всё время поглядывала на двери, наверняка думая, что кто-то выскочит навстречу и её обсмеёт. Ох, Сейка, Сейка. Чудачка ты моя.
— Спят, — заглянув внутрь палаты, шепнула она.
— Тебе бы тоже не помешало отдохнуть.
— Вот ни капельки не хочется.
— Тогда я пойду попрошу у медсестры повязку. Шрам бы твой прикрыть. Не хватало ещё заражение получить.
— Да не надо! Нормально так!
— У тебя сегодня день протестов прям, — усмехнулась, протискиваясь следом за девчушкой.