Этот роман, известный теперь под названием «Жизнь и приключения Тихона Тростникова», создавался как бы на переломе: кончилась пора литературного ученичества, и начинался период творческой зрелости. Черты переходного времени ясно ощутимы в романе: довольно слабые страницы со следами романтических увлечений чередуются с превосходной прозой в духе натуральной школы. В центре нового сочинения Некрасова оказался герой, судьба которого во многих отношениях напоминала судьбу его создателя. Писатель опирался на собственный жизненный опыт. Но писал он не воспоминания и не автобиографию, а роман, и потому имел право свободно распоряжаться своими героями, их чувствами и поступками; он ввел в повествование множество сцен и обстоятельств, не имевших места в действительности. Кроме того — и это самое главное, — он обогатил материал своих жизненных впечатлений зрелой мыслью. Он писал роман о большом городе и его социальных контрастах, о трагическом столкновении двух Петербургов — царства дворцов и особняков, населенных знатью и богачами, и мрачного мира углов и подвалов, где ютятся нищета, болезни и преступления.
С другой стороны, он показал и тех хищников, которые держат в руках судьбы неимущих и бесправных. Перед нами колоритная фигура знакомой Некрасову по личному опыту квартирной хозяйки Дурандихи, готовой выкинуть за дверь умирающего жильца; мы знакомимся с владелицей модного магазина Амалией Федоровной, извлекающей особые доходы из своего заведения, где живут беззащитные девушки-сироты; это о них Некрасов впоследствии рассказал в стихотворении «Убогая и нарядная»:
В романе показано, что бедность не исключает высоких чувств; здесь воспета поэзия любви, которая находит себе приют даже в самой убогой, самой прозаической обстановке. Вот одно из характерных признаний Тихона Тростникова в его записках: «В бедной низкой комнате, тускло освещенной сальным огарком, озарявшим картину подгулявшей бедности, — старые карты, полуштоф с зеленой печатью и пестрой виньеткой, закапанной сургучом, четверть фунта икры и кусок хлеба на лоскутке грязной бумаги, щипцы, из которых поминутно дымилось смрадное испарение свечного нагара, да испещренную мухами рюмку с выбитым краем — среди жалкой и бедной действительности, окружавшей меня, я был счастлив так, как не был счастлив уже никогда впоследствии».
Некрасов отнюдь не склонен идеализировать своих героев. Нужда и голод порой вынуждают их совершать такие поступки, которые считаются безнравственными. Тростников в стремлении разбогатеть пускается в весьма сомнительные авантюры. Лишена моральных устоев его возлюбленная Матильда. Теряет человеческий облик спившийся учитель. Но, зная все это, читатель все же испытывает неизменное сочувствие и сострадание к героям книги: автор подводит нас к мысли, что пороки заложены не в природе человека, а в условиях общества, основанного на неравенстве и подавлении личности.
Мир городской нищеты подробно, с большой изобразительной силой воспроизведен Некрасовым в главе «Петербургские углы»; она представляет собой самостоятельную повесть очеркового характера и лучшую часть романа о Тростникове. Повесть, которая справедливо считалась одним из программных произведений натуральной школы, отличается остротой в постановке социальных вопросов, в характеристике городского «дна». Именно поэтому Некрасову не удалось напечатать ее в журнале: весной 1844 года цензура запретила «Петербургские углы» за якобы содержащееся в них «оскорбление добрых нравов и благопристойности». Только на следующий год удалось в измененном виде включить повесть в состав подготовленного Некрасовым альманаха «Физиология Петербурга» (1845).
В романе о Тростникове примечательна также его антибулгаринская направленность, явно связанная с влиянием Белинского. Некрасов говорит здесь о людях, которые пытаются распространить в публике «настоящее понятие о значении литературы в жизни народа». Он добавляет, что голос этих людей пока еще заглушается голосами «промышленников», которые крепко держат в руках «бразды литературного правления». Нужна борьба с ними, нужно положить немало труда, чтобы преодолеть их влияние.
Кто же эти промышленники и кто им противостоит, по мнению Некрасова? Очевидно, речь идет, с одной стороны, об участниках передового журнала, то есть о кружке Белинского, с другой — о литературных реакционерах и дельцах булгаринского типа. В романе зло высмеяна продажная пресса, набросаны сатирические портреты журналистов. Не называя Булгарина по имени, Некрасов так точно изобразил его отталкивающие замашки и наружность, что упоминать имя уже не было необходимости.
В романе рассказывается, как Тростников написал водевиль, в котором вывел Булгарина в самом неприглядном виде. Встревоженный Булгарин приходит к автору водевиля и упрашивает его изменить или смягчить текст.
«— Я не переменю в моем водевиле ни одного слова», — твердо отвечает автор.
Между собеседниками происходит следующий примечательный разговор:
«— С чего вы взяли, — спросил я, — что в моем водевиле выведены вы?
— Все говорят, все… Теперь же идут слухи по всему городу… У меня много врагов, много… Добросовестные литераторы всегда имеют много врагов…
— Если вы действительно добросовестный литератор, каким себя называете, то вам нечего бояться. В водевиле моем выведен страшный негодяй и бездельник, который торгует своими мнениями, обманывает публику, обирает портных и сапожников, пишет за деньги похвалы кондукторам и сигарочным фабрикантам, гонит талант, поощряет бездарность… Неужели это вы?..»
Не добившись своей цели, «почтеннейший» прибегает к угрозам. На прощание он говорит автору водевиля:
«— Смотрите же… а если не так… берегитесь… я приму другие меры… сильные меры приму… вот увидите… со мною бороться тяжело… тяжело…
— Он пойдет жаловаться в полицию! — сказал мне высокий тощий актер, подслушавший последние слова почтеннейшего…»
На страницах романа Некрасов сделал попытку поддержать Белинского в его борьбе с булгаринским направлением. И не его вина, что эта попытка не увенчалась успехом; как известно, роман о Тростникове не увидел света (за исключением двух глав), а пролежал где-то в пыли много лет. Он оставался без движения до тех пор, пока разрозненные листы и главы незаконченной рукописи были обнаружены советскими исследователями Некрасова[11]; они привели в порядок найденные бумаги, что было нелегко, и опубликовали их отдельной книгой. Но произошло это только в 1931 году.
Таким образом, роман не стал в свое время фактом общественной борьбы и не занял подобающего ему места в боях, какие вела натуральная школа.
В романе о Тростникове заключено немало таких зерен, из которых впоследствии выросли многие образы и картины некрасовской лирики. Словно автор, не имея возможности закончить и напечатать рукопись, извлекал из нее отдельные мотивы и превращал их в стихотворные монологи, зарисовки, сатирические строфы. Так, прозаические сцены из жизни петербургских бедняков легли в основу стихотворений «Пьяница», «Еду ли ночью по улице темной», «Вино», цикла «На улице». Судьбы Матильды и, вероятно, Агаши откликнулись в «Убогой и нарядной» и в других стихах. Размышления о семье бедняка, умирающей с голоду («хозяин дома с проклятиями заказывает три небольших гробика, заклинаясь вперед не пускать таких постояльцев, от которых не остается даже и на их похороны…»), «претворились в полный драматизма стихотворный рассказ о смерти ребенка, где отец утешает мать такими словами: