— Кажется, мы это уже обсуждали. — напомнил старший из караванщиков. — И ты сам говорил, что рисковать не стоит.
— Говорил. — не стал спорить я. — Но теперь ситуация изменилась. Других вариантов нет.
— Может все-таки дождемся помощи? — с надеждой предложил Тих. Синяк у него под глазом начал заживать, так что скоро близнецы снова станут неразличимы.
— Что-то не торопится твоя помощь. — бросила Энн, пробежавшись пальцами по древку копья. — А у меня от этих зубастых рож скоро мозоли на глазах вырастут!
— Так разве бывает? — усомнился Мих.
— Я с Леоном! — решительно заявил Леуштилат, не дав Анне затеять очередную перепалку. — Что нужно делать, дружище?
Он одобрительно посмотрел на меня, и в его глазах я увидел неподдельную веру в мою способность спасти нас из сложившейся ситуации. Леуш прямо-таки лучился доверием, как светится последний неразбитый фонарь в плохом районе. И постепенно его вера передалась и остальным, так что в итоге на мне сосредоточилось пять пар внимательных глаз.
Что ж…
— Как я уже сказал, гноллов надо отвлечь. Желательно всех. — повторил я, окончательно принимая на себя роль лидера. — Но мы не знаем насколько глубоко в пещере находится портал и как хорошо он спрятан. Возможно, его поиски займут время, и тогда гноллы успеют вернуться. В таком случае сражения не избежать.
Близнецы стиснули зубы и промолчали. Конечно, это не малолеток обдирать. Тут и получить можно. А то и вовсе сдохнуть. Ефим и Анна выглядели увереннее, хотя и на их лицах отразилось тщательно скрываемое волнение. И лишь один Леуш находился в воодушевленном состоянии. Ненормальный!
— Поэтому в процессе отвлечения часть гноллов нужно ранить. — продолжал я. — А по возможности лучше убить. Это на Энн и Ефиме. Кто-то умеет ставить ловушки? — караванщики кивнули с разной степенью уверенности. — Тогда их будут ставить близнецы. Заманивать станем вон в ту сторону. — я махнул рукой в выбранном направлении. — Там Трещина уходит чуть глубже, и есть приметная яма. Леуш в дозоре. Начинаем сейчас же!
Все принялись за дело. Я даже сам удивился насколько эффективной оказалась моя речь. А может просто им надоело шарахаться по кустам, питаться ягодами и разговаривать шепотом. Черт побери, как же хотелось взять и крикнуть что-нибудь во все горло. Желательно матерное. Не знаю зачем. Но хотелось!
Установка ловушек шла полным ходом. Там были и импровизированные силки из лиан, и ямы с колышками, и какие-то другие штуки, в которых я совершенно не разбирался. Так же мы прикинули, каким путем побегут гноллы, и выбрали место для засады, где расположатся наши воины.
С одной стороны, «воины» — звучит чересчур громко для кучки детишек, но с другой — Освоивший и Копейщица это все-таки не хухры-мухры! Так что определенные шансы на успех у нас имелись. Причем, как в случае быстрого нахождения выхода, так и при затяжных поисках.
В общем, план я придумал весьма неплохой.
Эх, сам себя не похвалишь — никто не похвалит.
Солнце медленно клонилось к закату, собираясь отправиться на заслуженный отдых, мы же, напротив, трудились в поте лица, завершая приготовления. Я считал, что ночью успех операции даже более вероятен, чем днем. И мы уже могли бы через час-другой начинать, как неожиданно прибежал запыхавшийся Леуш и сходу выпалил:
— Нас нашли! Гноллы уже в лесу!
От неожиданности Тих, гнувший очередную ветку для ловушки, выпустил ту из рук, и она с размаху засветила ему прямо в лоб. Не судьба, похоже, парню в ближайшее время снова стать похожим на брата.
— Что случилось? — потребовал я подробностей.
— Я следил за костром и за местом входа, и все шло как обычно. — сообщил Леуштилат, восстанавливая дыхание. — Как вдруг прямо из воздуха вывалилась пара гноллов. У одного в лапах индюк, у другого — две крысы. В ту же кучу листьев, что и мы, рухнули. Они хотели идти к остальным, но замерли. Стали нюхать.
— Почуяли гады! — ругнулся в сердцах подошедший поближе Ефим. — Отрыжка демона!
— Вот-вот. — подтвердил Леуш. — А потом принялись кряхтеть и тявкать. И к ним прибежали те, от костра. Ну а я к вам.
— Все пропало… — испуганно протянул Мих. — Все зря.
— Не ссы в компот. — окрысилась на него Анна. — Трус! — она решительно стиснула в руках копье.
Ефим же и вовсе отвесил младшему караванщику бодрящий подзатыльник. Да такой, что Тих, глядя на брата, сразу передумал открывать рот и принялся сосредоточенно обмахивать листом лопуха полученный от ветки ушиб.