— Да погоди ты! — догнав друга, я схватил его за руку и развернул к себе лицом. — Что еще за клиотка? Впервые слышу.
— Про орков, эльфов и дварфов слышал? — снизошел до меня Леуштилат.
— Конечно! Мне мама про них все уши прожужжала. Чуть ли не с рождения.
— Клиоты — тоже одна из рас нелюдей. Их еще называют мутантами или химерами. Выглядят точь-в-точь как люди, но с каким-нибудь дефектом. Вроде лишнего зрачка, поросячьего носа или…
— … или раздвоенного пальца. — подхватил я, и тут же нахмурился. — Но я никогда о них не слышал. И в книгах такого тоже не встречал. Откуда ты это взял? Да и вообще мне могло все привидеться!
— Могло и привидеться. — вздохнул Леуш, и по его тону я понял, что это был бы лучший расклад. — Сатвелеон, хорошо бы, если так! Не забывай, что я все-таки оу Трей Капауло, и меня с детства воспитывали, как аристократа. Пока не… — он осекся. — Неважно. Важно, что меня учили тому, чему не учат обычных детей. И знаю я тоже больше. О некоторых вещах.
— Например о клиотах.
— Например о клиотах. — согласился баронский сын. — Они считаются малой расой. Вроде как дефектной или типа того. Не знаю. Но если в городе появился нелюдь…
— … то это ничего хорошего не сулит.
— Теперь-то понял? — Леуштилат вновь посмотрел на меня непривычно серьезным взглядом.
— Угу. — кивнул я, осознав масштаб угрозы. — Побежали!
Черт побери, лучше бы мне и правда показалось!
Мы находились достаточно далеко от города, и лабиринт деревьев надежно скрывал от нас звуки повседневной жизни. Не слышалось ни детского смеха, ни зычных речовок торговцев, ни лязга молота по наковальне, ни трескучего стука топора, ни мелодичного звона колокольцев, возвещающего о начале службы в храме. Ничего.
Но хуже того — по мере приближения до наших ушей стали доноситься крики, и полнились они отнюдь не радостью и возбуждением.
Боль.
И страх.
Вот что принес нам бродяга-ветер, заставив сердца сжаться в ощущении надвигающейся катастрофы, а ноги нестись вперед, не разбирая пути.
В Дальний Крутолуг пришла беда.
Мы поняли это, стоило лишь, пробившись сквозь кусты орешника, выскочить на открытую местность. Город наводнили чужаки, и прибыли они отнюдь не с очередным караваном. Более того — преобладали среди них столь нелюбимые здесь нелюди!
Бурлящим селевым потоком захватчики растеклись по улицам, сея хаос и разрушения. Они жестко вламывались в дома, за волосы выволакивали наружу женщин и детей, а за малейшее неповиновение хватались за оружие.
Текла кровь. Трупы лежали на земле безжизненными куклами. Кое-где занимались пожары, бросая в небо клубы жирного черного дыма. Крутолуг, получив удар, скорчился от боли, вот только воспрять ему было не суждено. И он медленно угасал, агонизируя в страшных муках предсмертных конвульсий.
— Мы должны им помочь! — в сердцах воскликнул Леуштилат, сжав кулаки. — Быстрей, Леон!
— Стой! — я попытался схватить друга, но тот уже рванул вперед. Туда, куда его звало благородное сердце. Вокруг же вился рой искр Межмировой Энергии.
Я хотел уже было броситься следом, но тут в голове огненным вихрем пронеслись мысли: Мама! Папа!
Семья!
Лишь мгновение меня терзали муки выбора, после чего я, мысленно попросив у Леуша прощения, побежал совсем в другом направлении. К особняку.
Несмотря на расстояние и затянувшие небо черные тучи, я отчетливо видел усадьбу. Она не выглядела потревоженной. Но обманываться не стоило. Раз уж нелюди нашли способ проникнуть под Купол, то простым грабежом они не удовлетворятся. Да и барон за стенами отсиживать не станет. Не такой он человек.
Черт побери! И почему именно сегодня меня отправили на другой конец города?
Выжимая все возможное из своих ног, я несся по улицам обреченного Крутолуга, стараясь не акцентировать внимание на происходящем. Но некоторые сцены все равно отпечатались в моем сознании, словно бумажные фотографии из далекого прошлого. И как бы мне не хотелось всего этого не видеть, вот только бежать, спрятав лицо в ладонях, я при всем желании не мог.
Прямо на моих глазах громадный орк вырвал из рук Милы младенца и с размаху швырнул того в угол дома, превратив ребенка в кровавое пятно на стене. От увиденного Мила резко побледнела, схватилась за сердце и осела на землю, открыв рот в немом крике.
Вера в окровавленном сарафане беспомощно рыдала над телом мертвого мужа. Тот пытался защитить ее от молота коренастого дварфа, но бородач с легкостью проломил ему голову и, бросив короткий взгляд на непредставлявшую угрозу женщину, двинулся к следующему дому.
Высокий мужчина — человек или клиот, я не разобрал — сражался с Точем, позади которого испуганно жалась стайка малышей. Точ неплохо управлялся, орудуя кочергой и топором, но на выручку захватчику пришел еще один ублюдок, и вместе они одолели храброго воина. За моей спиной раздавались лишь испуганные детские крики, резанувшие по ушам визгом ржавой пилы. О том, что с ними происходило, я думать не хотел.
Дальний Крутолуг не имел ни единого шанса на выживание. Редкие очаги сопротивления возникали лишь там, где жили солдаты или находились стражники, пришедшие в город в свободное от службы время. Но к таким местам стекались сразу несколько нападающих, и защитников брали числом. Дольше всех продержался боец, достигший ступени Освоения. Он даже сумел прикончить парочку нелюдей, но и его одолели, набросив со спины сеть для ловли рыбы. Его истерзанное тело выкинули посреди улицы, словно труп бешеной шавки.
Я бежал, стараясь не обращать внимание на протянутые ко мне руки раненных и умирающих. Мужчины, женщины, старики, дети… Окровавленные и переломанные, лишившиеся конечностей и потерявшие твердость рассудка — они взывали ко мне с именем Сатвелеона на устах, и пусть мое сердце обливалось кровью, но я ничем не мог им помочь. Посреди воцарившегося в нашем маленьком мирке хаоса я думал лишь о том, как поскорее добраться до своей семьи.
И как не попасться в корявые лапы нелюдей.
Ни раз и не два они замечали меня и пытались схватить, но я быстро менял траекторию, и мерзкие уроды направлялись к другой жертве. Коих хватало с избытком. А одинокий, взмыленный, щуплый ребенок так или иначе никуда не денется — думали они. И были правы.
До особняка я добежал за рекордное время. Как будто даже воздух расступался предо мной, не смея задерживать. Но мне все равно показалось, что добирался я целую вечность. В боку кололо, сердце трепетало раненной птахой, рот превратился в пустыню, а перед глазами плавали разноцветные круги. Однако, идиотом я все-таки не был, и мне хватило ума не соваться к главному входу.
Ведь там во всю кипело сражение.
Ворота закрыть или не успели, или их уже выбили, и теперь они стояли распахнутыми и покрытыми потеками свежей крови вперемешку с сажей. Бой шел с переменным успехом. Бойцы рубились, стоя на трупах врагов и павших товарищей, свистели стрелы, время от времени сверкали особые умения, примененные с использованием Межмировой Энергии. Но эту силу использовали обе стороны.
Оборону осложнял тот факт, что усадьба отнюдь не являлась замком. Даже в энном приближении. Вместо бойниц — широкие окна, через которые запросто мог проникнуть кто угодно, взамен рва — огороды и клумбы, а с покрытой черепицей крыши проще свалиться самому, чем сбросить на агрессоров хотя бы кусок голубиного помета. Не говоря уже о чем-то более серьезном.
Но, тем не менее, барон оу Трей Капауло держался. Он лично руководил защитой, время от времени самостоятельно вступая в схватку. Александэл поминутно принимал доклады от подбегавших к нему мальчишек, отдавал приказы, следил за ротацией подчиненных и покрытым кровью мечом отбивал направленные на него стрелы.
Еще один мечник сражался в первых рядах. Причем не обычный солдат, поднявший с трупа товарища это простое с виду оружие, а истинный Мечник — человек, одаренный редким и могущественным умением. К тому же уже шагнувший за ступень Освоившего, идущий по пути воина, и начавший напрямую усиливать свое тело с помощью поглощенной Межмировой Энергии.