Максимилиан.
Как бы я нему не относился, но баронский сынок не убежал и не спрятался, а храбро бился бок о бок с другими учениками Сэра Чагаша. Которого я, кстати, нигде не видел. Ну да и черт бы с ним! Совсем не его угрюмая рожа занимала сейчас мой находившийся в смятении разум.
Семья!
Лезть через выбитые окна было лишь ненамного безумнее, чем через главный проход, но, к счастью, благодаря дружбе с Леуштилатом, мне этого и не требовалось. Нигдейка. Не думал, что когда-нибудь буду благословлять эту систему пыльных переходов, где даже мыши селиться стеснялись. Жаль только, что мы с Леушем так и не удосужились починить провалы в некоторых местах, а потому я всерьез рисковал переломать ноги, так и не добравшись до выделенных нашей семье комнат.
И тем не менее, я торопился, как мог.
Пробираясь через лаз, я неоднократно слышал раздававшиеся с другой стороны стены крики. И каждый раз замирал, боясь узнать в преисполненном боли голосе маму, папу, Энн или Фила. Пока везло. Но этот факт отнюдь не улучшал моего настроения. Ведь в любую секунду все могло измениться.
Нужный мне выход наружу — ближайший к нашей части особняка — оказался заблокирован. Сквозь крохотную щелку я разглядел обломок копья, торчавший как-раз из запорного механизма. Угораздило же кого-то угодить точно куда не надо! Но уже в следующую секунду эта мысль со свистом вылетела из моей головы, ведь я услышал шум сражения, доносившийся как раз со стороны наших комнат.
Предприняв последнюю попытку выйти в ближайшей точке, я раздраженно ударил по стене изнутри, чем вызвал лишь взрыв вездесущей пыли, и стал пробираться к следующей лазейке. Она находилось не слишком далеко, но с каждым шагом, удалявшим меня от семьи, я чувствовал, как сквозь пальцы утекают драгоценные секунды. И если именно их не хватит, чтобы прийти родным на помощь, то…
Думать что будет тогда решительно не хотелось, и я продолжал перебирать ногами, до боли стиснув кулаки и зубы.
Выскочив в небольшом холле позади декоративной колонны, я тут же подскользнулся в луже алой крови и упал, рухнув на валявшийся ничком труп какого-то мужика. Вернее клиота, потому что у него оказался дополнительный нос на затылке. Выглядело это премерзко. Особенно вкупе с множеством открытых ран и змеиным клубком кишок, расползшихся во все стороны.
Меня замутило.
Немалых усилий стоило мне удержать в себе недавнюю трапезу, а пульсировавшая в голове мысль об угрозе близким заставила подняться на ноги и броситься на звук ближайшей схватки.
Я на ходу достал подаренный отцом нож. Рукоять из клыка гнолла привычно легла в ладонь, напомнив, что мне уже доводилось проливать кровь врага. И пусть в тот раз это был едва ли обладавший полноценным разумом монстр, но я чувствовал, что за подарившую мне тепло беззаветной любви семью готов рвать глотки хоть голыми руками.
И все равно мне никак не удавалось подавить пробившую меня мелкую дрожь. Видимо на такое способны лишь настоящие опытные воины, а не сопливые юнцы, забросившие даже обычные тренировки.
Черт! Черт! Черт!
Метавшиеся в голове страшные образы подгоняли меня не хуже плети, и я пулей летел по знакомому коридору.
Поворот, еще один, и вот, выскочив из-за угла, я наконец достиг цели!
На полу валялся мертвый дварф и два дохлых клиота. Еще один корчился в агонии, ногтями семипалой руки царапая стену. Анна же с отцом сообща отражали натиск мускулистого орка, прикрывая собой маму с Филом на руках.
Фух! По крайней мере все живы! И пусть отец стоит в перекошенной стойке с гримасой боли на лице, пускай на тыльной стороне ладони Энн багровеет нешуточный порез, пусть мама бела, как мел, а малыш Фил рыдает навзрыд, но, черт побери, они живы!
Недолго думая, я призвал все имевшиеся в моем распоряжении силы и с криком кинулся на спину орка, собираясь по рукоять вонзить нож в его зеленую кожу.
Кричал, конечно, я зря.
Вовремя среагировав, громила отмахнулся от меня, как от надоедливой мухи, отбросив к стене. Меня будто лошадь лягнула. Но даже таким образом я сумел принести родным пользу, и, воспользовавшись тем, что орк отвлекся, грудь ему синхронно пронзили сразу два копья.
Нелюдь пошатнулся, нелепо всплеснул руками, будто удивляясь произошедшему, и упал навзничь, вызвав маленькое землетрясение. Отец, тяжело дыша опустился на одно колено, а ко мне с отчаянным криком:
— Леон! — бросилась мама.
Так и не выпустив из рук испуганного Фила, она умудрилась в мгновение ока всего меня ощупать и крепко прижать к себе, чем вызвала волну радости вперемешку с болью. Похоже мне повезло ничего себе не сломать, но вскоре моему несчастному телу предстояло превратиться в один большой синяк. Если мы вообще переживем этот день, конечно.
— Живой! Я так волновалась!
— Да что с ним будет. — махнула рукой Анна и поморщилась. Все-таки она ранена. — Пап, ты как?
— Кажись, сломал пару ребер. Не так страшно. — стараясь выглядеть бодрячком, произнес отец, поднявшись на ноги. — Клятый громила! — он смачно плюнул на труп орка. — А ты ловко с копьем намостачилась! Я и не знал.
— Жакер! — сдерживая рвавшуюся наружу панику, крикнула мама. — Нужно что-то делать! Нелюди в особняке!
— А то я не заметил. — пробурчал себе под нос отец. — Запрись с мальчиками в чулане. А мы с Энн пойдем на помощь барону.
— Сперва Сэру Чагашу! — возразила Анна. — Я и так бросила его, чтобы найти вас.
Значит все-таки поставила семью выше своего обожаемого наставника. Молодец девчонка!
— Сперва мы займемся вашими ранами! — решительно заявила мама. — И до этого вы никуда не пойдете!
Кровь медленно капала из руки Энн, и спорить с мамой никто не стал, а потому мы зашли в переставшие казаться такими уж безопасными апартаменты и быстро позаботились о травмах.
Бой за особняк продолжался.
Глава 18
— Нет, нет и нет! — решительно мотала головой мама, прижимая к себе едва успокоившегося Фила. — Нам нельзя разделяться! Переждем здесь все вместе!
— Дорогая, ты не понимаешь. — увещевал ее отец. — Барону и Сэру Чагашу может понадобиться помощь каждого воина!
— Они оба Осознавшие! — не сдавалась мама. — А ты сам говорил, что никого выше Освоившего среди врагов не видел.
— Но это не значит, что их нет!
— И что ты им тогда сделаешь?
Аргумент болезненный (нехорошо напоминать мужчине о его слабости), но действенный. По крайней мере, в споре наступила пауза. А то до этого они просто гоняли одни и те же аргументы по кругу, облекая их в разные формы.
Энн в перепалке не участвовала. Она, конечно, рвалась на подмогу кумиру, но и семью бросать не хотела. А потому ждала чем все закончится. Ну или, как и я, молча искала выход из сложившейся ситуации.
Каждый из родителей был по-своему прав. С одной стороны, неизвестно сколько нелюдей проникло под Купол, и если быстро их не перебить и не заткнуть ту дыру, из которой они вылезли, то закончиться все может очень и очень печально. С другой же стороны, кто защитит обычных людей, если воины уйдут сражаться? Ведь вторженцы разбрелись уже по всему особняку.
Ситуация непростая. Можно даже сказать сложная.
— Хорошо, пусть не в кладовке. — отступил от прежнего плана отец. — Закройтесь в спальне и подоприте дверь шкафом. А мы снаружи накинем на нее… — он поискал вокруг глазами. — Скатерть! Как раз по размеру подходит. Будет выглядеть как портьера. Декоративная.
— И ты доверишь наши жизни скатерти? — уперла руки в бока мама.
— Мы мигом вернемся. Ты даже заскучать не успеешь. Выпнем всех гадов за Купол и…
— Ты доверишь жизнь жены и двух своих детей куску тряпки? — с нажимом перебила его мама.
— Дорогая, мы должны идти. — вздохнул отец. — Это наш долг, как воинов и как Освоивших.
— Анна еще не Освоившая!
— Она уже в полушаге. К тому же она Копейщица. Я даже не уверен выстою ли сам против нее в честном поединке. Вас больше негде спрятать, поэтому прошу тебя — сделай так, как я говорю.