— В семь лет?
— В Трещине? — послышались вокруг удивленные шепотки.
Ох уж этот Леуш! С одной стороны, подобного рода информация добавит мне авторитета, а с другой… привлечет излишнее внимание, которого я хотел бы избежать.
— Ты его знаешь? — спросил стоявший неподалеку Кисточка.
— Клен, Кисточка, Скрипка, Паштет. — обратился я к ближайшим каторжникам, с трудом выбравшись из объятий Леуштилата. — Пристройте всех к другим новичкам. Слушайте о поверхности. Мы отойдем.
Не дав Леушу опомниться, я схватил его за руку и потащил в дальнюю от ручья и потому наименее популярную часть пещеры. Повсюду уже звучали истории о солнце, траве и других казалось бы обычных вещах. Очутившись в непривычной ситуации невольники искали любую возможность наладить контакты с местными и потому не отказывали в столь простых просьбах.
Хотел бы я сейчас тоже послушать вместе со всеми. Но Леуш мог рассказать мне о кое-чем более важном.
— Ну ты и вымахал. — заявил я, усадив друга в свободную лунку и встав напротив. — Трицебыка в одно лицо слопал?
— Да, наверное, уже и не одного. — усмехнулся Леуштилат, слепо водя головой из стороны в сторону. — Сколько времени-то прошло!
— И сколько? — поинтересовался я, малодушно не решаясь спросить о главном.
— Уф-ф! — здоровяк провел рукой по волосам. — А сам-то ты как думаешь?
— Пара лет?
— Ха! Ну ты и скажешь, Леон! — баронский сын добродушно толкнул меня кулаком в плечо, немного промазал в темноте и чуть не сшиб с ног. — Рад, что ты не растерял чувство юмора. Крутолуг захватили семь лет назад. Почти восемь, если быть точным.
Восемь лет… Ну да… Мне, значит, уже почти шестнадцать. Примерно как на момент смерти.
Нет, в глубине души, я и сам догадывался, что прошло куда больше двух лет. Потому что кирка стала гораздо легче, чем в начале, потому что лунка уменьшилась, наклоняться до земли стало дольше, а Клен перестал трепать меня по волосам.
Догадывался.
Но гнал от себя эту мысль.
Ведь она означала, что я уже так долго не мог найти способа сдержать данное себе слово и вернуться к семье, которая…
— Как там мои родные? — я, наконец, набрался смелости задать вопрос, голодным зверем терзавший меня с момента появления Леуша в пещере. — Живы?
Леуштилат замешкался, от чего мое сердце пропустило удар.
— Родителей твоих я не видел, но слышал, что их куда-то увезли. Живыми. Вроде как их навыки зачем-то понадобились нелюдям.
Примерно так и говорил убийца Александэла. За прошедшие годы я многократно прокручивал в голове события последнего дня, включая ту брошенную надменным эльфом фразу, но так и не придумал, зачем ушастым мог понадобиться обычный воин с врожденным умением Блока копьем и Писарь.
Что-то не складывалось.
Мне даже начало казаться подозрительным отсутствие у меня бабушек и дедушек, но мама с папой, когда я как-то поинтересовался, это вполне логично объяснили. Не верить им причин у меня не было. По крайней мере на тот момент.
— Что с Филом?
— О, он вообще мировой парень! — радостно воскликнул Леуш, попытался встать, ударился головой и плюхнулся обратно в лунку, потирая ладонью макушку. — Такой же классный, как ты! Только угрюмый немного. Тоже, как ты, между прочим. — баронский сын рассмеялся. — Я, помнится, нашел его в Нигдейке. Он спал напротив выхода в холл. Ну тот, с колоннами. И с тех пор мы с ним… Слушай, ну это в двух словах не расскажешь.
Все-таки в прятки ты выиграл, малыш-Фил. Молодчина!
— Где он сейчас?
— Когда он стал Освоившим, мы притворились клиотами и сбежали из города с Караваном орков. — ошарашил меня новостью Леуштилат. — Потом сдали их людскому Каравану. Была резня. Но, слава Сатвелеону, мы справились. Фил, кстати, тогда знатно отличился, хоть чуть и не погиб. Затем мы много где побывали, прибивались то к одним, то к другим, а недавно узнали, что Инделлан собирается отправить сюда партию скота и решили ей подгадить. Вот только вместо животных оказалось, что отправляла она людей. Детей и подростков, представляешь? Кстати, мордашка у нее — любой демон от страха обоссытся. Слышал, ты постарался? Уважуха, дружище!
Так вот что имел ввиду тогда эльф, говоря, что Инделлан оставили разводить «скот». И вот по какому принципу сортировали в день захвата выживших. Чертовы нелюди! Устроили из моего Крутолуга ферму по производству рабов! Твари! Ненавижу!
— Дальше что было? — сквозь зубы процедил я, стиснув кулаки. — Где Фил? Тоже здесь?
— Да не. — махнул рукой Леуш. — Мы, в общем, объединились там с кое-какими ребятами, пообещали им часть добычи. А как оказалось, что ведут людей, а не мясо, они взбрыкнули. Пришлось объяснять им, что они не правы. Поднялась буча. Так нас и спалили. Стали отбиваться. Мне орк какой-то, гад, в рожу засветил, аж в ушах зазвенело, потом повязали и железку, вон, на шею повесили. — он небрежно щелкнул пальцами по массивному ошейнику. Раза в полтора толще моего. — Теперь Энергию вообще не чувствую. А Фил сбежал. Своими глазами видел. Молодчина парень!
Сбежал. В Дикие Земли. С шайкой каких-то отбросов, которые имеют на него зуб размером с рог Суверенного Трицебыка. Мне бы оптимизм Леуштилата. Так и не скажешь, где у братишки больше шансов выжить: там или в Нигдейке под боком у Инделлан.
Черт, а ведь план побега не готов даже на две трети. Хотя теперь… С прибытием Леуша…
— А Энн? — помолчав и собравшись с духом, все-таки спросил я.
В ответ Леуш только покачал головой и развел руками.
Ну да. Чудес не бывает. Мне уже никогда не собрать нашу семью в прежнем виде. Но я должен хотя бы спасти и объединить остатки. И я это непременно сделаю!
Я хотел уточнить на счет ступеней развития Фила и самого Леуштилата, как тут к нам подплыли сразу три желтых шарика, выхватив из лап тьмы нашу парочку. По крайней мере временно.
— Ого! — филином ухнул баронский сын, наконец меня разглядев. — Выглядишь… — он замолчал, подбирая слово. — … внушительно.
Я рефлекторно поднял руки к лицу и прикоснулся к паутине шрамов, оставшихся на память от встречи с Инделлан. В тот раз от ее Огненного шара меня невольно прикрыл собой дваф, но пламенем меня все же задело. Да и последующее путешествие под палящим солнцем Диких Земель скорейшему заживлению не способствовало.
С другой стороны, я рос. Ну и с регенерацией у детей обычно все в порядке, так что теперь, наверное, шрамы смотрелись, тонкими белыми нитями, прочертившими мою бледную от отсутствия солнечного света кожу.
Это те, что на лице. А ведь имелись еще отметины, оставленные Троттами, встречаться с которыми мне доводилось за эти годы не раз и не два. И отнюдь не всегда мне удавалось отбиться, не попортив шкурку. Свою, разумеется. Эльфы неоднократно посылали вглубь Бездны карательные экспедиции, вот только обнаружить логово тварей так и не сумели.
В целом же, я пусть и не развил такую же мускулатуру, как Клен, Кисточка и другие старожилы шахты, но телосложением точно превосходил себя прежнего из прошлой жизни. Меня, скорей всего, можно было бы назвать плотным и жилистым, словно дикий зверь, живущий охотой. Не иначе, нелюди добавляют что-то нам в пищу. Ну и все-таки ежедневные физические нагрузки или закаляют или убивают. Я же пока что умирать не планировал.
— Страшен? — хмыкнул я, скривив губу.
— Нет, скорее мужественен. — чуть подумав, вынес вердикт Леуш. И по его глазам я понял, что он не лукавит. — А по сравнению с Инделлан, так вообще красавчик!
— Да она и до меня была уродиной.
— Ну, значит, тебе не много и надо, чтобы ее обойти.
Леуштилат оскалился, сверкнув в свете светлячков широкой добродушной улыбкой. И я с удивлением почувствовал, как уголки моих губ тоже поползли вверх. Возможно впервые с момента заточения под этой чертовой горой. Леуш ворвался в мою жизнь, будто и не было всех этих лет разлуки. Такой же бодрый, энергичный и жизнерадостный, даже несмотря на фингал, плен и подавитель, лишивший его доступа к Межмировой Энергии.