Вместо ответа он всем «телом» кивнул на вершину сталагмита, и я с удивлением осознал (или скорее почувствовал), что Срандель еще не умер. Вот ведь чертова нелюдь! Живучая же тварь! Но как раз это легко поправить.
— Жди здесь. — бросил я и принялся карабкаться на башню из костей.
— Да я как будто уже и не спешу. — усмехнулся артефакт, громыхнув ошметком ненавистной цепи.
Не придав значения его фразе, я лез наверх, стараясь опираться на черепушки так, чтобы они не разъехались. Причем останки теперь казались мне не холодными и безжизненными, а теплыми и какими-то… дружелюбными что ли? Видимо так влияло на мое восприятие новое врожденное умение.
Не совсем врожденное, конечно, но раз уж судьба меня обделила, то будет вместо него.
Добравшись до Сранделя, я воочию убедился, что тот действительно еще коптит небо Терры. Сталагмит перебил ему позвоночник, лишив подвижности, явно повредил внутренние органы, но в то же время и закупорил разорванные артерии. Как пробка.
Дварф еле дышал, из его пересохшего распахнутого рта доносились едва различимые хрипы, в глазах плескалась боль, однако он все равно меня узнал.
— Ну и кто тут теперь дырявый? — мстительно процедил я ему прямо в лицо.
Он попытался что-то произнести, но не смог. Сил не хватило. Да и не ждал я ответа.
Балансируя на костяной горе, я резво обыскал бывшего грозу всех невольников рудника. Много найти не удалось. Черствую печенину, которую тут же отправил в рот, медный ключ с причудливой головкой и спиралевидным стержнем, кольцо, слишком маленькое, чтобы налезть на мясистый палец дварфа, грязный носовой платок, один серебряный и один медный гульден.
А еще нож.
Обычный.
Хотя обычным он был бы в Крутолуге. В Нионанде же, благодаря изготовленной из дерева рукояти, явно считался предметом роскоши, а не просто инструментом для нарезки бутербродов. И с какой это радости Заркад удостоился подобного богатства?
Срандень булькнул что-то неразборчивое.
— Не нравится, да? — со злостью выпалил я, глядя ему в глаза. — А скольких ты замучил в этой чертовой шахте? Сколько покончили жизнью после визита в твой любимый Каземат? Скольких растерзали за попытку бегства? Знал ли ты, что Клен и остальные твердят их имена, как мантру, перед сном? Конечно не знал. Куда тебе!
Выпестованная за годы пленения ненависть к нелюдям росла во мне, словно спущенный с горы снежный ком. Перед глазами одна за другой проплывали сцены страданий и унижения. Боль, слезы, сломанные судьбы.
И девочка с рыжими волосами, распростершаяся на полу в карминовой луже…
Я не мог больше этого терпеть.
Коротким росчерком мелькнула полоска стали, и дварф снова забулькал. Но на этот раз уже горлом. Из которого толчками выливалась горячая кровь, щедро орошая черепа и кости своих прежних жертв.
— За вас, друзья. — прошептал я и на секунду смежил веки.
А когда снова открыл, увидел, как от тела теперь уже окончательно мертвого Сранделя отделилось едва заметное облачко. Оно ненадолго зависло в воздухе, а затем принялось сжиматься в одной точке, пока не превратилось в небольшой светящийся шарик. Похожий на те, какие можно было встретить повсюду в шахте. Только не желтый, а оранжевый.
Новоиспеченный «светлячок» сделал круг над моей головой и медленно, раскачиваясь, поплыл ввысь. К другим, таким же, как он.
— Поквитался? — спокойно и невозмутимо спросил меня Некро, когда я спустился обратно к подножью костяной башни.
Странно, но я не чувствовал удовлетворения. Как и сожаления. Только что я впервые хладнокровно убил живое существо. Не защищаясь, не в горячке боя, не для пропитания и не ради добычи или выгоды. Просто оборвал жизнь чертовой нелюди. Потому что так надо. И потому что хотел. Потому что все они заслуживают подобной участи!
— Только начал. — буркнул я, поправляя на поясе ремешок с подсумками Сранделя. — Поднимай меня.
Я сжал в руках обагренный свежей кровью нож и приготовился к полету, а затем и к бою, но…
— Ты меня ни с кем не путаешь, партнер? — усмехнулся Некрономикон, спесиво шелестнув страницами. — Я Книга Мертвых, а не лифт. Подниматься сам будешь.
— Ах так!
Пылая гневом, я замахнулся ножом на артефакт, вот только удар нанести так и не смог. И не потому, что промазал или не хватило сил — нет. Не смог физически. Рука замерла в воздухе, будто угодила в тиски, которые с каждой секундой сжимались все сильнее, угрожая вскоре и вовсе сломать мне кости.
Охнув, я оставил попытку и давление тут же исчезло.
— А ты думаешь, почему я тебя до сих пор не прикончил? — нравоучительно произнес Некро. — С клятвой Омиша шутки плохи. В следующий раз и убить может.