Люди замерли. Державшиеся до сих пор дети заплакали. И даже я, признаться честно, невольно сделал полшага назад. И только лишенная эмоций нежить, продолжала крошить монстров, заталкивая их обратно в норы, из которых те вылезли. Этим уже бояться точно нечего.
— Продолжить работы! — рявкнул, придя в себя, Уман. — Ускориться! Всем за дело! Рвем отсюда, как только появится возможность! Захаурун, за что…
Источник рева постепенно приближался, пока из главного тоннеля не показалась распахнутая круглая пасть способная целиком вместить себя Королевского Октанонта. Безжалостное солнце Диких Земель играло на казавшихся бесконечными рядах треугольных зубов, каждый из которых размерам превосходил две мужские ладони, а вырвавшееся изнутри смрадное дыхание невольно вызывало резь в глазах.
Существо продолжало лезть вперед, постепенно выставляя на всеобщее обозрение продолговатую ребристую форму тела с расширяющимся диаметром, плотную зеленовато-желую шкуру и полное отсутствие каких-либо органов зрения и конечностей. На нас будто полз зубастый круассан. И мне не составило труда догадаться, что это…
— Императорская Личинка! — крикнул один из разведчиков, обладавший умением определять силу монстра.
В общем, да. Не знаю, та ли это самая, от которой мы удрали на подступах к Триомажу, или их тут водится, как опарышей в трупе, но тварь явно походила на предыдущую и отличалась разве что размером. В большую сторону, к сожалению.
Или к счастью. Потому что, не успев вылезти даже наполовину, монстр застрял в проходе, издав еще один оглушающий рев, раскидавший стороны, попавших под ударную волну Пескомеров.
— Быстрее! — вновь поторопил работников Уман, хоть те и так копали с утроенной силой. — Быстрее, суть вашу!
Я же в свою очередь, хоть и не планировал столь скоро встречаться с существом, эквивалентным по силе Объединившему, но и острого приступа паники не испытывал. Все-таки за последние дни я многого достиг и еще больше осознал. Как по части Некромантии, так и пути развития в целом. И пусть тварь передо мной подавляла своим размером и аурой силы, однако и у меня имелось что ей показать.
И для этого даже ремень расстегивать не придется. Тем более, что одежды караванщиков его в принципе не предусматривают.
Один за другим из Теневого могильника вышли восемь безмолвных фигур. Люди и нелюди, включая даже целого эльфа с серебряной серьгой в остроконечном ухе. Некоторые сохранили посмертные увечья в виде вскрытого горла или дыры в груди, другие же выглядели неповрежденными. Этот тип нежити не нуждался в прочном теле. А в том, что на сцене появился еще один отряд оживших мертвецов вряд ли кто-то сомневался.
Впрочем, их мало кто и заметил, будучи пораженными жуткой аурой Императорского зверя. Но когда в того разом полетел целый шквал всевозможных атакующих чар, люди встрепенулись, будто сбросив с себя остатки сна. Со смесью восхищения и ужаса они уставились на восьмерку магов, осмелившихся атаковать столь могущественное создание.
Хотя маги не столько осмелились, сколько не имели выбора. Как и прочие мои прислужники, личи обязаны беспрекословно исполнять волю Некроманта, их породившего. И я приказал бить!
К сожалению, в отличие от настоящего лича, прошедшего ритуал изменения сущности, личи искусственные не обладали возможностью добавлять к заклинаниям эффект коррозии. Но зато ничто не мешало им действовать слаженно и раз за разом бить в одну единственную выбранную мной точку. Та располагалась на макушке Личинки (если эту часть ее тела можно так называть) и на минимальном отдалении от пасти. Но я постепенно смещал цель вдоль воображаемой линии хребта, чертя с помощью магиии нежити полосу поврежденной плоти.
И делал я это не просто так. У меня имелся план.
Дело в том, что одновременно с атакой мертвых магов, я приказал напасть на монстра и умертвиям. Лагдуф и Королевский Пескомер, с легкостью прорвавшись сквозь толпу более слабых пустынных насекомых, обрушились на застрявшую в туннеле Личинку. Вот только их мощи не хватило, чтобы пробить прочную кожу Императорского зверя. Даже за счет усиления от Межмировой Энергии.
Не преуспел и Леуштилат. Схватив в каждую руку по двуручному мечу, он полыхал фиолетовым, словно подожженный бензовоз, расходуя на новое умение колоссальный объем силы. Но даже так его удары оставляли лишь незначительные порезы, не способные причинить серьезного ущерба. Хотя Леуш не сдавался и продолжал бить с неистовой скоростью, вздымая вокруг себя целые тучи пыли.