Я подбирался к цедрику все ближе.
В какой-то момент мне не повезло, и в только что открытую амбразуру влетело металлическое копье, снеся голову одному личу. Я раздосадованно цыкнул. Но зато я обратил внимание, что магические снаряды практически не прилетают с тыла. Из чего я сделал вывод, что Мутант не может контролировать металл, находящийся вне поля его зрения.
Или он притворяется, чтобы заставить меня ошибиться?
В любом случае, если я хочу победить и вернуться в Цитадель для подготовки к следующему дню турнира, а не проторчать под землей всю ночь, нужно что-то сделать, чтобы переломить ситуацию.
Межмировая Энергия утекала, как деньги из кошелька лудомана, но я все равно поделился ею с личами, заставив их активнее швыряться заклинаниями. Сам же, собравшись с духом и приготовившись к любым неожиданностям, убрал заднюю стенку Крепости.
И цедрик этого не заметил!
Тогда я вывалил на пол около четырех десятков тел нелюдей и монстров из числа слабейших и, разом вздернув их на ноги, приказал немедленно всей толпой атаковать Химера. Туда же отправилась и еще пара умертвий-Пескомеров. Без песка под ногами они не могли похвастаться привычной подвижностью, однако все еще оставались Королевскими монстрами, эквивалентными по силам Развившим.
— Да сколько их у тебя⁈ — в сердцах взревел цедрик из двух глоток одновременно. Он попытался вслепую забросить мне с тыла несколько копий, но я своевременно вернул стену, и атака провалилась. — Откуда у тебя столько сил? Это невозможно!
Знал бы ты, мразь, сколько раз я это слышал. Не ты первый, и не ты последний. А теперь будь добр сдохнуть! Мне и без твоих воплей есть чем заняться.
— Я цедрик! Ты не сможешь меня остановить, чел! Я возрожу величие расы! — продолжал распаляться Мутант, но вынужденно заткнулся, когда его чуть не захлестнула волна мертвецов.
Набросившись с близкого расстояния, они не дали ему возможности перебить половину еще на подходе. К тому же не прекращали обстрел личи, в очередной раз вынудив урода позабыть о попытках меня достать и сосредоточиться на собственной безопасности.
Как же хорошо, что он позаботился о сохранении своего проекта в тайне и не держал при себе толпы сородичей. В противном случае мне пришлось бы куда сложнее.
Но даже так клиот умудрился выстоять. Все новые металлические диски вылетали из заметно похудевших груд хлама, за раз разрезая по несколько зомби и гулей. Лишившаяся ног нежить продолжала ползти к цели, но их прибивали к полу колы и копья. Заклинания же нелюдь отражал все теми же дисками, создавшими перед ним полноценный светящийся фиолетовым щит.
Казалось, что он вот-вот отобьется. А еще на один такой фокус у меня может уже не хватить ни сил, ни ресурсов.
Подняв над головой меч, я на полную врубил ауру банши. Я не надеялся, что она свалит с ног Объединившего, да еще с такого расстояния, но хоть как-то повлиять должна. К тому же я принялся самостоятельно швыряться Укусами мертвеца, посылая в полет один скалящийся череп за другим.
Не знаю, что конкретно стало той соломинкой, которая ломает горб верблюду, но крохотную ошибку цедрик все-таки допустил.
Даже если у тебя две головы, шесть глаз и восемь конечностей, невозможно уследить за всем, находясь под таким плотным магическим прессом. Маленький никчемный зомби. Карлик, по сравнению с прочей нежитью, и практически блоха рядом с Пескомерами. Но именно он, шныряя между ног остальных мертвецов, сумел добраться до передовой и ловким прыжком вцепиться в лицо женской половины клиотского лидера.
Казалось бы — сущий пустяк. Плюнуть и растереть. Но зомби имел восемь когтистых ножек, белый, пусть и свалявшийся, мех, а самое главное — смертельно опасный яд.
Который и впрыснул под кожу чертового нелюдя!
Глава 21
Свистнула в воздухе похожая на бревно металлическая болванка, сбившая зомби-монстра с лица нелюдя. От удара нежить разорвало, словно петарду, и теперь клочки белой шерсти пушистым январским снегом медленно осыпались на заваленный трупами пол.
Будто Новый Год.
Вот только праздновать здесь никто кроме меня ничего не собирался.
Будучи магом, цедрик не обладал таким же развитым телом, как Катур, а потому яд действовал на него куда эффективнее. Прямо у меня на глазах изумрудные прожилки принялись расползаться под кожей женской половиной его тела, образуя целые ручьи, а затем и реки. Неудивительно, что кобольды забросили ту дорогу в своей Трещине. И как же хорошо, что я вообще вспомнил о существовании у себя в загашнике этого трупа.