Я провожу рукой по холодной поверхности саркофага, ощущая лёгкое покалывание магии, всё ещё циркулирующей в древних рунах. Эта магия – всё, что отделяет Кейна от пробуждения. Но достаточно ли будет моей крови, чтобы разрушить эти чары? И готов ли я к последствиям, которые неизбежно последуют за пробуждением столь древнего и могущественного вампира?
Время пришло для пробуждения старого друга. Я делаю глубокий вдох, хотя, как некроманту, мне это не нужно. Просто старая привычка, оставшаяся со времён, когда я был человеком. Мысленно я готовлюсь к тому, что может произойти. Кейн всегда был непредсказуем, и кто знает, как на него повлиял этот долгий сон.
Я оглядываюсь вокруг, словно ищу поддержки у безмолвных стен усыпальницы. Тишина давит на уши, лишь слабое эхо моих движений нарушает вековой покой этого места. В воздухе висит напряжение, словно сама цитадель затаила дыхание в ожидании того, что произойдёт дальше.
"Пробуждение Друга"
Пришло время для пробуждения старого друга. Я медленно достал меч из ножен, осторожно обнажая его лезвие. Взглянув на клинок, увидел своё отражение в блестящей стали. Мои глаза были устремлены в прошлое, к временам, когда мы вместе прошли через огонь и сталь.
Холодный металл в руке пробудил воспоминания о бесчисленных битвах, о триумфах и поражениях, о жизнях, отнятых этим клинком. Каждая зазубрина на лезвии рассказывала свою историю, каждое пятно – свидетельство прошедших сражений. Этот меч был не просто оружием, он был продолжением моей руки, частью моей души.
Пару мгновений я провёл, любуясь собой, но затем взялся за дело. Медленно и осторожно я сделал надрез на правой ладони. Сразу же потекла тёмная, почти чёрная кровь, струёй устремившаяся на пол. Убрав меч в ножны, я поднёс ладонь к морде Кейна, моему вечно жаждущему другу. Капли крови касались его губ, и он их принимал, словно священный напиток, хотя для него он, наверное, таким и является.
Комната, в которой мы находились, была погружена во мрак. Лишь тусклый свет факелов на стенах слабо освещал древние каменные стены, покрытые паутиной веков. Воздух был спёртым, пропитанным запахом пыли и тления. Казалось, само время застыло в этом месте, ожидая момента пробуждения.
Капли текли и текли, но никакой реакции не было. Внутри меня пульсировала тревога, но тут Кейн слегка подёргался в судорогах, что вызвало у меня лишь улыбку. Дальше Кейн начал приподниматься, словно ощущая источник долгожданной крови и следуя к нему. И вот он, наконец, раскрыл свои глаза, глаза, полные жажды и ненасытности. Подходя к моей источающей кровь ладони, он пару раз лизнул её, а затем вцепился в неё зубами, его хватка была чудовищной, и я понимал, что любая попытка вытащить руку из его железной хватки сопровождалась бы невыносимой болью и была бы бесполезной.
Боль пронзила мою руку, но я не подал виду. Годы тренировок и бесчисленные битвы научили меня терпеть боль, превращать её в силу. Но сейчас это была не просто физическая боль – это было напоминание о нашей связи, о нашем прошлом и, возможно, о нашем будущем.
"Чёрт, пройти через столько всего и быть высосанным пустым одурманенным другом – это, как минимум, печально и бесчестно", подумал я.
- Кейн, чёрт возьми, хватит сосать мою кровь! Если ты не прекратишь, я тебе вломлю как никто и никогда, а после утоплю в этой же крови, вдобавок все зубы повыбиваю! – прошипел я, пытаясь пробудить в нём остатки разума.
Забавно, но он на мои слова обратил внимание и перестал сосать кровь. Он отпрянул от моей ладони, локтем вытирая кровь с губ.
- Сосут, сам знаешь что, а кровь пьют, чепушила, - произнёс он с ноткой сарказма.
- И я тебя рад видеть, кровосос, - ответил я, отмечая его сарказм.
- Я твою кровь более отвратной представлял, но всё равно так себе. Хотя, помнится, кому-то такое нравится, - буркнул он, вставая из своего саркофага.
- Считаю это комплиментом с твоей стороны, ночной сосальщик, - прокомментировал я.