— Кто это? — спросил Эл.
— Не знаю, милорд, — отозвался Сафир. — Видимо, новичок.
Гладиатор стегнул лошадей, выправил на середину арены и остановил колесницу возле центральной конструкции, ожидая своего противника или противников. В противоположной стене Цирка начала медленно подниматься решётка. Когда зубцы ушли в потолок, из сумрака показалась голова какого-то животного: костяные пластины покрывали плоский лоб, над маленькими глазками виднелись короткие рога. Создание с силой выдувало ноздрями воздух, отчего перед ним взметался песок. На загривке сидел полуобнажённый человек в красной чалме и длинным анкасом в руке. Перед ним лежала сеть в крупную клетку, а к седлу был приторочен чехол с трезубцем.
— Это вольный, — сказал Сафир, обращаясь к Элу. — Его зовут Хассаф, он из Каргадана.
— Вот как? — посол удивлённо покачал головой. — Далеко же его занесло.
— Он выступает на зриле. Привёз его с собой. В Урдисабане подобные животные не водятся.
— Странная тварь, — негромко заметил Нармин, с интересом разглядывавший зрила в подзорную трубу, которую одолжил у Сафира.
— Да, на юге много диковинных существ, — подтвердил посол.
— Вы бывали там? — удивился Нармин.
— Приходилось.
— В самом Каргадане?
— И там тоже.
— По делам службы? — спросил Нармин, помолчав.
Сафир предостерегающе взглянул на него: Армаок нарушил этикет, начав расспрашивать посла. К счастью, казантарец отреагировал так, словно ничего особенного не произошло.
— Нет, — ответил он, — это было раньше. Ещё до того, как я получил нынешний пост, — он отвернулся, давая понять, что сказанного и так достаточно.
Нармин понял намёк и замолчал.
— Хассаф ещё не проигрывал, — поспешил вставить Сафир, чтобы заполнить возникшую паузу и сгладить неловкость.
— Это заметно, — Эл усмехнулся. — Он ведь до сих пор жив.
Сафир кивнул.
— Он здорово разбогател за те три года, что живёт в Тальбоне. У него трёхэтажный дом и около пятидесяти рабов.
— Призовые деньги так велики?
— Обычно их достаточно, чтобы прожить несколько месяцев. Но Хассаф ещё занимается ростовщичеством и владеет аренами для петушиных и собачьих боёв. Видимо, дела идут хорошо.
Гладиатор на колеснице стегнул коней и помчался навстречу своему противнику — он решил напасть сразу, не давая сопернику возможности оглядеться и занять более выгодную позицию.
Глава 52
Зрил выглядел громоздким и неповоротливым, но, когда колесница приблизилась на двадцать футов, он по приказу наездника подпрыгнул и оказался сбоку от нападавшего. Широкий длинный хвост щёлкнул подобно бичу и ударил по ногам ближайшую лошадь в упряжке. Животное заржало и завалилось на бок. Темнокожий гладиатор поднял копьё одной рукой, а другой попытался выправить колесницу, но раненая лошадь мешала ему. Было видно, как Хассаф усмехнулся — сверкнули белые зубы на смуглом лице — и заставил зрила подойти ближе к противнику. Существо сделало несколько шагов, мотая из стороны в сторону плоской головой, и разинуло розовую пасть, в которой взору зрителей открылся ряд длинных и тонких зубов.
— Ого! — весело сказал посол. — Это интересно!
— Я дважды видел, как зрил откусывал лошади голову, — заметил Сафир. — Ужасное зрелище, но завораживающее.
— Мне знакомо это чувство, — Эл положил локти на перила и оперся подбородком о сцепленные пальцы. — Полагаю, можно считать, что новичок проиграл?
— Скорее всего. Во всяком случае, я бы на него не поставил.
— Вы разумный человек, лорд Маград, — посол улыбнулся. — Мне кажется, этот поединок слишком быстро закончится. Толпа будет не удовлетворена.
— У Ламкерга ещё много чего припасено, — убеждённо заверил Эла Сафир.
— Поглядим.
Хассаф тем временем выставил вперёд правую ногу и поднял трезубец, собираясь метнуть его в противника. Темнокожий гладиатор напрягся, перехватив копьё обеими руками. Зрил сделал ещё несколько шагов и протянул морду к отчаянно ржавшей лошади. С его губ падала слюна, язык метался между зубами в предвкушении свежего мяса. Хассаф резко развернул корпус и послал трезубец в противника. Тот отбил его древком и бросил в ответ копьё, но Хассаф пригнулся, и оружие просвистело у него над головой.