Традиция тхеравады распространилась в основном на территории Юго-Восточной Азии, поскольку в разные годы страны этого региона посещали мастера из Шри-Ланки и Индии. Они побывали в Бирме, Таиланде, Камбодже и Лаосе, а уже оттуда добрались и до западных стран. В течение всего распространения буддизма тхеравады в новые земли постоянная проверка учений на полное соответствие стандартам палийского канона оставалась неизменным правилом этой школы. Когда традиция тхеравады устанавливалась в новых странах, это всегда было сопряжено с глубоким уважением и приверженностью к изначальному учению и стилю жизни исторического Будды и его сангхи – духовных искателей, уединившихся в лесу в те давние времена. Именно тогда сформировался подобный стиль жизни, именно таким он остаётся и поныне.
Конечно, за прошедшие столетия традиция знала и взлёты, и падения, но этот принцип всегда сохранялся неизменным. Иногда тхеравада приходила в упадок на Шри-Ланке, и тогда прибывшие из Таиланда монахи снова её восстанавливали. Затем, по каким-либо причинам, учение начинало угасать в Таиланде, и его вновь приносили туда монахи из Бирмы. Таким образом последователи этой традиции из разных стран веками поддерживали друг друга. Благодаря этому духовное учение тхеравады сохранялось и дошло практически в неизменном виде и до наших дней.
Другая проблема, связанная с этими циклами упадка и возрождения, – это «коммерческая успешность». Зачастую, когда религиозное учение становится популярным, монастыри начинают накапливать богатства, и тогда вся система становится грузной и шаткой, и в итоге рушится под собственной тяжестью. Тогда от неё откалывается небольшая группа практикующих и, провозгласив лозунг «Назад к аутентичным основам!», уходит в лес, возвращаясь к изначальным стандартам монашеских обетов, практике медитации и исходному учению.
Необходимо заметить, что всё это время подобный цикл развития, перенасыщения, коллапса и реформирования происходил также несколько раз и во многих других буддийских странах. Удивительно, насколько жизнь и подход к практике таких знаменитых мастеров, как Патрул Ринпоче, живший в Тибете, и Сюй Юнь, живший в Китае (в конце XIX – начале XX вв.), соответствуют духу и букве лесной традиции. Оба этих великих практикующих выбрали простой образ жизни и строго поддерживали монашескую дисциплину, являясь при этом реализованными мастерами медитации и прирождёнными учителями. Они всеми силами старались держаться в стороне от бремени высокого положения и сопутствующей ему суеты, но при этом обладали неоспоримым влиянием, которое было основано на силе их мудрости и добродетели. Такой образ жизни целиком и полностью соответствует образу жизни типичного тайского лесного буддийского наставника, которого обычно уважительно называют «Аджан».
К середине XIX века буддизм в Таиланде был представлен широким спектром разнообразных региональных традиций и связанных с ними техник практики, однако сама основа духовного пути начала приходить в упадок. Этому способствовали и ослабление монашеской дисциплины, и сильное внешнее влияние искажённых форм тантры и язычества на доктрину Дхаммы, а также тот факт, что к тому моменту уже мало кто серьёзно практиковал буддийскую медитацию. Вдобавок ко всему – и, возможно, это была главная причина подобной ситуации – буддийские учёные (а не только монахи, переставшие соблюдать строгую дисциплину) придерживались ортодоксальной позиции, утверждая, что в наше время уже невозможно не то что достичь ниббаны, но даже развить джхану (медитативную концентрацию)[5].
Последователи лесной традиции наотрез отказались признавать такую ситуацию. Это было одной из причин, по которым официальное духовенство того времени считало их бродягами и бунтарями. Сами же они (включая и Аджана Чаа) скептически относились к ударившимся в теоретические изыскания тхеравадинским монахам, и придерживались девиза «Копаясь в книгах, не обретёшь настоящей мудрости».
5