— Ты должна увидеть ее первой, — сказал он. — Раньше критиков, раньше рекламных агентов, раньше кого бы то ни было. Я бы не позволил ей выйти в свет до того, как ты ее увидишь. Вот зачем я пришел на этот вечер.
— Что я должна увидеть? — Все вокруг вдруг заговорили на языке, который был ей совершенно непонятен. Она что, оставила в Париже половину своего рассудка? Вместе со всем остальным? Сунув руку в пакет, Грейс нащупала что-то тонкое, большое и твердое.
Книга. В яркой обложке. Детская книга. С чего Генри взял, что ее заинтересует детская книга? Грейс недоуменно взглянула на него. Он широко улыбался, ожидая от нее какой-то реакции. Так ничего и не понимая, Грейс снова посмотрела на книгу.
На обложке был нарисован освещенный пламенем костра морской берег. Вокруг мальчика в пижаме плясали цыгане в пестрых одеждах. Вверху на бархатном ночном небе, усыпанном большими звездами, красными буквами, вываливающимися из маленького толстого самолетика, было написано: «Цыгане из Твинки-бей».
— О! — воскликнула Грейс. — Та самая знаменитая книга! О которой все только и говорят. — Она по-прежнему не могла ничего понять. — Но как она к тебе попала? Насколько я знаю, до официального выхода в свет книгу запрещено кому-либо показывать.
— До нее так ничего и не дошло! — пробормотала стоявшая в нескольких ярдах Элли, в отчаянии стукнув каблуком по стене.
Генри ухмыльнулся.
— Надо знать места. А если честно, помогло то, что Большой Билли Дьюк неравнодушен к моей умнице и красавице редактору.
— Ну ты скажешь! — заметила Элли, тем не менее широко улыбаясь.
Грейс пристально посмотрела на подругу. Билл Дьюк. Значит, ее подозрения оказались обоснованными. Значит, старушка Элли наконец подцепила своего миллионера. Возможно, даже миллиардера. Но… Она перевела взгляд на Генри.
— К твоему редактору?
— …что помогло мне раздобыть экземпляр своей собственной книги.
Своей собственной книги? Грейс прищурилась, пытаясь разобрать в оранжевом свете фонарей фамилию автора внизу обложки. «Генри Мун», — гордо гласил оставленный толстым самолетиком красный след.
Ее словно озарило вспышкой молнии. Грейс резко подняла взгляд на Генри.
— Это написал ты! Это ты таинственный автор «Цыган из Твинки-бей»?
О господи! Теперь это было очевидно. Ну как она могла, уже в который раз, оказаться настолько глупой? У Грейс мелькнула горькая мысль, что эту фразу высекут на ее могильном камне.
— Не я один.
Голос Генри вдруг показался ей замедленным и отдаленным, словно записанный на автоответчик с севшими батарейками.
Она снова посмотрела на обложку. Под фамилией Генри более мелким шрифтом было подписано: «В соавторстве с Марией Струпар».
Грейс нахмурилась. Струпар. Определенно, эта фамилия ей знакома. Ну, конечно! Она каждую неделю выписывала на нее чек.
— Мария Струпар? Мария-домработница? Откуда ты ее знаешь?
Грейс растерянно замолчала. У нее в голове прогремели раскаты грома, словно встали на свое место огромные каменные глыбы. Вторично сверкнула молния.
— Не могу в это поверить. Раз ты таинственный автор, ты также и таинственный клиент Марии.
Генри кивнул.
— Мне ее бог послал. И дело даже не в ее потрясающих рассказах; после того, как все пошло наперекосяк, Мария осталась единственным способом связаться с тобой.
— Наперекосяк?
Сквозь тучи, застилавшие рассудок Грейс, сверкнул неприятный намек на то, что сейчас ей предстоит выслушать критику своей профессиональной деятельности.
— Казалось, каждая наша встреча оканчивалась катастрофой…
Грейс тяжело вздохнула. Ну вот, сейчас она получит сполна. Что ж, она того заслужила.
— …и всякий раз виноват в этом был я, — простонал Генри.
— Ты? — удивленно посмотрела на него Грейс.
— Ну разумеется. Я набросился на тебя на фестивале в Сент-Меррионе… — Остановившись, он хитро взглянул на нее. — Хотя, вероятно, тут-то как раз все было в порядке…
Грейс поморщилась. Генри кашлянул.
— Я испортил все на радио, выставил себя на всеобщее посмешище на телевидении, устроил скандал в книжном магазине, вывалил грязь на твоего бывшего приятеля, потому что не знал, что он твой бывший приятель… — Он рассеянно провел рукой по волосам. — Это был конец. Я был уверен, что после того случая в коктейль-баре ты больше не захочешь меня видеть.
Грейс определенно стало как-то странно. Она не отрывала взгляда от его рта, пытаясь следить за словами. Генри говорил быстро, возбужденно.