Я встаю с кровати, надеваю футболку и иду за ней.
— Я так понимаю, что с холом и кухней ты уже знаком, — посмеивается она.
— Это да, — я поддерживаю её смех.
— Тогда, пойдём в те комнаты, где ты не был, — она ведёт меня по коридору, который я раньше не замечал.
Коридор начинается из кухни и ведёт куда-то вниз. Метров через десять начинаются ступеньки. Мы спускаемся вниз на несколько метров. Перед нами оказывается дверь. Тётя Клава бойко толкает её бедром и та, со скрипом, открывается.
Запах сырости ударяет мне в нос. По всей видимости, это подвал. Но когда тётя Клава включает свет, я охаю от удивления.
По периметру комнаты и в середине её расставлены мечи, щиты, кольчуга, пережившие сотни и тысячи битв. Некоторые из них почти рассыпаются от старости, а некоторыми ещё можно пользоваться. Они покрыты таким слоем пыли, что некогда сияющая кольчуга сейчас выглядит, как очень толстая, сера паутина.
— Это склад старинных вещей всех предков рода Гончаровых, — бабуля представляет мне жестом комнату, — это всё по наследству твоё, — добавляет она и мило улыбается.
— Потрясающе, — я действительно, искренне удивляюсь.
Тут не меньше тысячи единиц различного антиквариата. Я подхожу ближе и рассматриваю их беглым взглядом. Глаз сразу цепляется за отполированный донельзя шар, фиолетового цвета.
— А это что такое? — спрашиваю у экономки.
— Ах это, — она подходит ближе ко мне, — это шар одного из твоих предков. Я не помню точно, кого именно, но когда-то слышала мельком, что в этот шар, один из твоих предков заточил страшное чудовище и тем самым, уберёг империю от больших проблем, — рассказывает тётя Клава.
— Чудовище? Что ещё за чудовище? — удивляюсь я и беру шар в руки.
— Да бог его знает, Илюша, — пожимает плечами бабуля, — было это лет тысячу назад. Уже давно никто не знает, как им пользоваться. Вот и стоит без дела.
Я смахиваю с шара пыль и пытаюсь рассмотреть его по-лучше. Сотни тёмных прожилок исходят от его центра и заканчиваются у стенок. В прочем, ничего не обычного. Просто очень красивый антикварный шар.
Но как только я собираюсь положить его на место, он начинает слегка светиться в самом своём центре.
— Вау, — тихо удивляюсь я.
Глаза тёти Клавы расширяются и она не может отвести взгляд.
Но что делать дальше? И как он вообще работает? От чего он светится? От прикосновения? От моей жизненной энергии? Или монстр внутри него активизировался и хочет наружу?
Я кладу его обратно на полку и через несколько секунд шар гаснет.
— Пошли отсюда, пока что-нибудь по незнанию не натворили, — говорит тётя Клава и идёт к выходу.
Он права. Мало ли, чего я могу с дуру натворить. Уже один раз облажался. Второй раз не хочу. Я следую за ней.
Бабуля выключает свет, когда я выхожу из подвала, а затем, с силой закрывает дверь. В этой женщине намного больше силы, чем она это показывает.
Мы поднимается и тётя Клава ведёт меня наверх. Как я понимаю, на первом этаже дома я всё видел. Здесь только прихожая, кухня и моя спальня.
Мы поднимается по большой, массивной деревянной лестнице, которая характерно скрипит каждой ступенькой, когда идёшь по ней. Наверху оказываются всего три комнаты.
— Это игровая детская комната, это комната для гостей, а это спальня твоих родителей, — говорит тётя Клава.
Спальня родителей закрыта, в отличие от остальных двух комнат. Я слышу, как из спальни доносятся голоса родителей. Они о чём то разговаривают, но я не могу отчётливо расслышать, о чём именно.
Только когда экономка ведёт меня снова на первый этаж, отчётливо слышу голос мамы: «Но твой сын же не…».
И чего мама хотела сказать? Снова наверное обсуждают мои тренировки и то, кем я должен стать. Отец гнёт свою линию, а мама мягко говорит ему, что переживает за меня. Мама есть мама. Тут не добавить и не убавить. Этим словом сказано абсолютно все.
— Ну вот и всё, Илюша, — говорит тётя Клава, деля шаг с последней ступеньки, пока я спускаюсь сзади, — теперь ты знаешь всё в этом доме, — она оборачивается ко мне, — ничего не вспомнил? Не помогла я тебе?
— К сожалению, нет, тёть Клав, — мотаю головой, — не вспомнил. Но было очень интересно. Спасибо, что уделили мне время, — я благодарно улыбаюсь ей.
— Если что ещё нужно будет, зови меня. Я всегда на службе, — задорно произносит она и уходит, но оборачивается в последний момент, — кстати, забыла тебе прачечную показать, но она ведь тебе не интересна будет. Это только моё пристанище. Туда даже твоя мама не заходит. Это через коридор на улицу, справа от двери.