Кивнув в сторону неразобранной кровати, Джастер снял перевязь с фламбергом и опустил на стол, где уже лежали лютня и торба. По-прежнему ничего не говоря, он подошёл к окну и распахнул створки настежь. В комнату ворвался тёплый ветер, принеся запахи ночи. Я сложила вещи рядом с его и села на край кровати, думая, как половчее устроиться, чтобы места хватило нам обоим. Но не успела ничего сказать, как в пол передо мной внезапно воткнулся знакомый меч.
— Возьмёшь себе.
Воин стоял у окна, поставив ногу на низкий подоконник, и смотрел в ночь. Пшеничные пряди отливали серебром и пеплом, а почти полная луна мягко очерчивала жёсткий красивый профиль и фигуру. Даже его чёрный наряд бродячего шута выглядел сейчас на удивление… . благородно.
Во всей мужественной красоте этого загадочного воина я вдруг ощутила глубокое скорбное одиночество и скрытую от посторонних глаз могучую силу. От этого понимания внутри живота защекотали мурашки.
Странный… Он очень странный. Кто же он такой?
— Ты ему понравилась. Береги и не отдавай никому. Если предашь его, он не простит.
— Не простит? — Я посмотрела на поблёскивающий в лунном свете клинок, но брать неожиданный подарок не спешила.
Что мне с ним делать? Я же не воин, сражаться не умею.
— Он что, живой?
— Да. — Мужчина покосился на меня и снова отвернулся к окну.
И от того, как он это сказал, я вдруг поняла: это правда.
Живой меч, настоящая легенда, чудо-клинок, пропавший вместе со своим хозяином-королём много столетий назад, во время Великой войны. Говорили, что он сам защищает своего владельца, и даже неумеха с ним в руках становится непобедимым. Очень многие хотели бы обзавестись таким оружием, а уж какой ценой — купить или украсть, — дело десятое…
— Так он что… нашёлся? — нервно облизнула пересохшие губы, глядя на стальное сокровище ценой в целое королевство. — Это за ним разбойники охотились?
— Да. — Мой спаситель снова покосился через плечо. — Только они не разбойники, а «волки». Впрочем, разницы особой нет.
— Они думают, что его везёт твой хозяин?
— Я не слуга, я «пёс». Ненадолго.
— То есть это твой меч…
Преодолев внезапную робость, я встала и подошла к воину. Моя макушка даже не доставала до его плеча. Смотреть же на мужчину приходилось, задрав голову.
— Они будут охотиться за мной тоже, если узнают. Я не умею сражаться. Ты научишь меня?
— Ты притягиваешь к себе неприятности.
Загадочный Джастер смерил меня взглядом, прошёл к кровати и сел на край, не сказав больше ни слова. Живой меч в лунном свете укоризненно смотрел на него.
Вот не ведаю как, но я просто чувствовала между ними связь.
Воин еле заметно вздохнул.
— Куда ты идёшь?
— В Вилендж, — пожала я плечами. Лето только началось, мне пока всё равно, куда идти. Надел у Холиссы большой. — Это важно?
— Мы идём в Стерлинг, это в другой стороне. — Он по-прежнему не смотрел на меня. — Я не успею научить тебя.
— Тогда я пойду с вами. — Я решительно плюхнулась рядом с ним на кровать, вызвав едва заметное удивлённое движение брови. — Ты же не хочешь, чтобы меня убили, а он попал в чужие руки?
Джастер молчал, только смотрел внимательно и чуть задумчиво, словно взвешивал что-то на невидимых весах.
— Меня зовут Янига. — Потребовалось определённое усилие, чтобы выдержать немигающий и едва прищуренный взгляд. Я не могла понять, почему этот мужчина всё сильнее притягивал меня и в то же время отталкивал.
Не знаю, каким он был раньше, но сейчас я остро чувствовала в нём какую-то неправильность, словно он сам не свой. Даже его молчание было… слишком тяжёлым. Настолько, что я вдруг поняла, что скрывает стена в его глазах. Рану. Глубокую и старую душевную рану.
И не будь я ведьма, если в этом не замешана женщина.
Наверно, из-за обилия потрясений в течение одного дня со мной что-то случилось. Потому что вдруг по-женски стало его жаль, и очень захотелось пробиться через эту стену, хоть немного согреть его душу. Ведьма я или не ведьма, в конце концов?!
— Давай, ты поможешь мне, а я помогу тебе? — в душевном порыве я осторожно коснулась его жёсткой ладони пальцами. — Я ведьма. Я вижу, что у тебя болит сердце. Позволь мне облегчить эту боль.
Он удивлённо приподнял брови, а потом смерил меня взглядом снова.
Долго, внимательно, проникновенно. Заново оценивая, как ведьму и как женщину. И в то же время его взгляд словно проходил сквозь меня, куда-то в неведомое…