— Сэр, — Джексон коротко кивнул отцу, но больше ничего не сказал.
Дэвенпорт старший выглядел сбитым с толку.
— Разве так приветствуют отца после такого исчезновения, которое ты провернул на этой неделе? Избегал моих звонков. Оставлял сообщения через моего секретаря. Должен сказать, я не уверен, что думать, Джекс.
— Уверен, Себастиан не хочет слушать о каких-либо семейных разногласиях, — спокойно сказал Джексон.
— Я не знал, что у нас есть разногласия, но в любом случае, — его отец указал жестом на место рядом с собой, когда сел обратно. — Давайте приступим?
Баш посмотрел на двух мужчин и улыбнулся.
— Ну, ну, ну. Два Дэвенпорта в моём кабинете. Джексон, твой отец как раз говорил мне, что хотел бы заново обсудить дело.
— Да, что ж, я понимаю, что встреча с моим сыном прошла не особо успешно, так что мне хотелось бы воспользоваться шансом всё исправить. Открыть каналы связи и посмотреть, сможем ли мы прийти к соглашению.
— Тогда, полагаю, мне стоит взглянуть ещё раз, — сказал Баш.
— Я так и думал, что вам может понравиться, — сказал Дэвенпорт старший, бросая самодовольный взгляд в сторону Джексона, пока протягивал Себастиану папку. — Как видите, я готов предложить значительно больше, чем первоначально. Уверен, вы увидите, с каким энтузиазмом мы относимся к вашей компании и что мы можем вам предложить.
Баш, которого никогда не было легко удивить, приподнял брови и опустил взгляд на цифру в соглашении, и больше не двигался добрых две минуты. Затем он закрыл папку, и когда снова поднял взгляд, выражение его лица было нечитаемым.
— Мистер Дэвенпорт, как я сказал Джексону на прошлой неделе, моя компания не продаётся.
Самодовольная улыбка с лица Дэвенпорта старшего исчезла.
— Я ценю ваши слова о том, что вы дорожите моей компанией и хотите расстаться с такой значительной суммой, но боюсь, что никакие деньги не заставят меня продаться. И я уверен, что Джексон говорил вам о паре причин почему.
— Ах да, — его отец втянул носом воздух и поднял подбородок. — Близкие личные отношения и благосостояние ваших сотрудников, верно? — он наклонился вперёд. — Вы знаете, что у меня близкие личные отношения со многими инвесторами, которых вы ищете.
— В каком смысле?
— Я бы не хотел видеть, как такая перспективная молодая компания барахтается под растущими проблемами.
Лицо Себастиана оставалось маской бесстрастия.
— Это угроза, сэр?
Дэвенпорт старший потянул свои рукава, убеждаясь, чтобы бриллиантовые запонки поймали свет.
— Конечно нет. Я просто крайне рекомендовал бы подумать, что будет в ваших лучших интересах при движении вперёд.
Вот чёрт. Это была не тонкая прикрытая угроза, и даже Джексон искоса посмотрел на своего отца в шоке.
Баш, к его чести, даже не моргнул.
— Понятно. И я хотел бы воспользоваться этим моментом и обсудить причины, по которым я не считаю, что мы хорошо сойдёмся.
— Прошу прощения?
Баш поднял руку.
— Во-первых, я не оценил то, что вы зашли сюда без разрешения или записи. Вы проигнорировали моих сотрудников и отнеслись неуважительно к моему времени, предполагая, что я брошу всё ради вас. Я считаю это грубым. Во-вторых, я потрясён, что вы приехали сюда после того, как я отказался от предложения Джексона. Это говорит мне, что вы не доверяете ему его работу. И если вы не доверяете ему его работу в «Дэвенпорт Уорлдвайд», то я также ставлю под вопрос, почему вы не приехали сюда изначально, если моя компания была для вас так «важна».
Дэвенпорт старший сидел в ошеломлённой тишине, но Баш не закончил.
— И в-третьих, это предложение непомерной суммы денег, которая лучше пригодилась бы вам для дел вашей компании или для благотворительности, вместо того, чтобы использовать её, чтобы покрасоваться передо мной.
Чёрт возьми. Баш был просто крут.
В то время как Дэвенпорт старший, казалось, готовился ударить, на губах Баша играла лёгкая улыбка, и затем его внимание переключилось на Джексона.
— Ты что-нибудь хотел к этому добавить?
Джексон кивнул Башу и сказал:
— Думаю, сейчас как никогда подходящее время.
Себастиан встал и открыл боковой ящик, и, достав папку, он постучал ею по своей руке и обратился к Джексону, выгнув бровь:
— Мне взять эту честь на себя или…?
— Позволь мне, — сказал Джексон, улыбаясь, когда забрал папку у Баша. — Видишь ли, у меня было время подумать обо всём и… — он остановился и посмотрел на меня, всё ещё стоящего у двери. — На самом деле, иди сюда, Лукас — это относится и к тебе тоже.
Его отец развернул голову, чтобы посмотреть в мою сторону, и когда его черты осветило осознание, он зарычал.
— Какого чёрта этот извращенец здесь делает?
— Здравствуйте, мистер Дэвенпорт, — сказал я, выходя вперёд. — Я бы сказал, что приятно видеть вас снова, но первая встреча была кошмаром. Сейчас ничуть не лучше.
— Тебе здесь не место…
— На самом деле, — заговорил Баш, — так как мистер Салливан, извращенец, один из первых инвесторов «АнаВог» и владеет акциями компании, я бы сказал, что он более чем уместен здесь для обсуждения любых деловых решений, которые мы принимаем. Ещё я бы сказал, что у него есть в этом какой-то… частный интерес.
— Да уж, уверен, что это так. Я знаю всё о его частных интересах. Он пытался развратить моего сына в школе, а теперь вцепился в вас, — Дэвенпорт старший в отвращении покачал головой.
— А вот здесь ты совсем не прав, — сказал Джексон, вставая рядом со мной. Когда он потянулся за моей рукой, на его губах играла маленькая улыбка. — Это я развратил его. И он мой, а не Баша. И никого другого.
Отец Джексона отпрянул, будто его ударили, и пока он переводил взгляд между нами двумя, его губа изогнулась.
— Это что такое?
— Мне предложили работу здесь, в «АнаВог», и я согласился. Считай это моим уведомлением, — сказал Джексон, а затем сжал мою руку и посмотрел на меня с вопросом в глазах. Это нормально?
Нормально ли это? Должно быть, он шутил, если думал, что я буду испытывать что-то помимо восторга по поводу того, что может заставить его остаться здесь. Кроме меня, конечно же.
— Но предложение Себастиана не единственное, что держит меня в Южном Хэйвене, — продолжал Джексон, и то, как он держал меня мёртвой хваткой, говорило, что вот-вот наступит момент «вот чёрт». — Я узнал несколько вещей, пока был здесь. Важных вещей. Жизненно важных. И ты знаешь, что у них у всех общее? Ты. Твоё вмешательство.
Джексон сделал шаг к своему отцу, но не отпустил мою руку.
— Ты следил за мной. Наблюдал. Ты утащил меня от единственного мужчины, которого я когда-либо любил — от этого мужчины, — сказал он, снова глядя на меня. — И только сейчас, годы спустя, я понял, что ты сделал. Как ты мог? Как ты мог вмешиваться в мою жизнь, решать всё за меня? Я был таким чертовски слепым, потому что это то же самое что ты делаешь с другими компаниями — ты вынуждаешь их подчиняться, делать всё по-твоему, а затем разбиваешь их на части. И ради чего? Ради денег и своего эго? Чтобы всё контролировать? Пожалуйста, скажи мне, что я сделал такого неправильного, что ты не мог любить меня таким, каким я был.
— Каким ты был? — огрызнулся он. — Имеешь в виду, какой ты есть?
Если эта реакция удивила Джексона, он не подал виду.
— Я доверял тебе, а ты мне врал. Насчёт всего. Я даже не знаю, кто ты.
— Таких нас двое, — огрызнулся Дэвенпорт старший. — Думаешь, мне хотелось, чтобы мой сын был грёбаным педиком?
В кабинете повисла мёртвая тишина, и я не был уверен, кто ударит его первым. Баш, извечный голос разума, сделал первый шаг, выходя из-за стола.
— Думаю, вам пора уходить, — сказал Баш.