— Тссс, — Торувьель приложила палец к губам Яевинна, — боясь новой потери, ты отказываешь себе в том, чего желаешь не только ты сам. Это глупо.
— Возможно.
— Однозначно, — фыркнула эльфка. — И так не похоже на тебя.
— Я не знаю, чем был продиктован тот его поступок, к тому же, он слишком молод. Вполне возможно, пока меня не будет, он увлечется какой-то девушкой и…
— И ты будешь кусать локти всю оставшуюся жизнь! — насмешливо закончила Торувьель. — Лучше жалеть о сделанном, чем тешиться иллюзиями и трахать старых друзей, представляя на их месте…
— Прекрати, — предостерегающе поднял руку Яевинн.
— Как скажешь, — пожала эльфка плечами. — Но себя не обманешь, как бы ни хотелось. Так какого черта пытаться?
Тогда он не ответил Торувьель ничего, дав себе слово разобраться наконец-то в собственных чувствах, если, конечно, за это время Эйлер не сошелся с какой-то из женщин. Если это случится, проблема исчезнет сама по себе.
Не исчезла.
И сейчас Яевинн был этому рад, потому что пережитое только что полностью оправдало его ожидания. Впервые за долгие годы он занимался любовью, наслаждаясь каждым прикосновением и поцелуем и желая, чтобы это повторялось снова и снова, до тех пор, пока силы окончательно не оставят обоих.
Комментарий к Глава 9
En’ca minne - немного любви
Me hamhain te - я только твой
Me hel’thaispeaint te uide yn iersen - я покажу тебе небо в звездах
========== Глава 10 ==========
В отличие от утомленного страстью Эйлера, Яевинн уснуть так и не смог, хоть и сам был обессилен. Сон не шел, эльф лежал, слушая ровное дыхание юноши, время от времени бросая ласкающие взгляды на его тело, видел проступившие на коже Эйлера следы поцелуев и улыбался. Улыбка рождалась сама, и в ней не было ни капли ироничной горечи, такой знакомой всем членам бригады. Да и откуда бы ей взяться сейчас, когда тело и душа одинаково удовлетворены и полны… счастьем? Пожалуй, да.
Впервые за долгие годы Яевинн ощущал себя счастливым, и это стоило столь долгого ожидания, за это стоило бороться даже с самой смертью. Когда-то она отняла у него Аэллирэнн, не раз приходила за ним самим, и собиралась забрать Эйлера. И слава богине, что Трисс Меригольд смогла спасти юношу, хоть и было это совсем непросто. Но чародейка победила смерть, и именно благодаря ей Яевинн сейчас улыбался, вспоминая, как сладко стонал Эйлер, выгибаясь под его ласками, как жадно отвечал на поцелуи, как вскрикнул, принимая его.
Тело юноши откликалось на каждое прикосновение, он очень быстро забыл о смущении и ласкал Яевинна хоть и неумело, но так пылко, что у командира кружилась голова, и приходилось вонзать ногти в ладони, чтобы охладить себя. Готовить Эйлера к любви — умело и нежно, зная, что поспешность может отравить резкой болью то, что должно доставить радость. Одергивать себя, с удивлением ощущая, что нетерпеливая дрожь становится всё сильнее.
И наконец-то слиться с ним, не сумев сдержать стона, прижаться и покрыть поцелуями лицо с потемневшими серыми глазами и прикушенной нижней губой. Знать, что все же причинил ему боль и стремиться как можно быстрее это исправить. Услышать, как выдыхает он в стонах твое имя, и опьянеть от этого сильнее, чем от любого вина.
Ощущать, как с каждой секундой Эйлеру становится все жарче и слаще, видеть, как дрожит и выгибается покрытое испариной тело, услышать крик и только потом отпустить себя. Обессилено вытянуться на юноше, слыша громкий стук его сердца, синхронный с твоим. Растерять слова, онеметь, раствориться в удовольствии, в котором так долго отказывал себе. Снова услышать «Essea eaminne te» и произнести то же самое, глядя в глаза, полные хмельного наслаждения. И в который раз поразиться, что всё это подарил мужчина, с которыми раньше ты делил ложе только в случаях острой нужды.
Усмехнувшись, Яевинн поправил сползшее покрывало, прикрывая Эйлера, и вернулся к воспоминаниям, чтобы не поддаться искушению снова поцеловать его. Он знал, что если прикоснется, уже не остановится, а для юноши это будет явный перебор. И хоть Яевинн старался быть максимально осторожным и нежным, Эйлер все равно не сможет завтра сражаться в полную силу. А значит, стоит оставить его в штабе, чтобы не подвергать излишнему риску. Только не сейчас.
Яевинн знал, как чувствуют себя после таких забав, потому что когда-то побывал в обеих ролях. Это было в ту пору, когда он уже успел пресытиться женщинами и отчаянно искал разнообразия. Ложиться в постель с dh`oine Яевинну не хотелось. Человеческие самки его не возбуждали, а эльфки успели наскучить. И тогда он обратил внимание на представителей своего пола, решив, что это и есть то самое разнообразие, которого так не хватает.
Очень быстро Яевинн понял, что предпочитает играть ведущую роль, ему нравилось подчинять себе партнеров, брать, даря удовольствие и боль. А вот отдавать свое тело другому мужчине — нет. Испытав это однажды, Яевинн решил больше не повторять подобного. Слишком много в этом оказалось боли, чтобы назвать наслаждением. Да и вообще, интерес к своему полу угас очень быстро, хоть время от времени он и спал с мужчинами, особенно когда долго не видел женщин. Чаще всего это происходило на войне, когда вокруг тебя такие же измученные воздержанием мужчины. Это нельзя было назвать занятием любовью — сброс напряжения, избавление от мыслей, мешающих сосредоточиться на главном, и не более того.
Любовью он вообще занимался не так уж часто, хоть и прожил уже достаточно. Пожалуй, только с Аэллирэнн и Эйлером. И обоих Яевинн любил. По всей видимости, в этом и был секрет настоящего наслаждения. Его можно испытать, только если сливаются сначала души, а только потом — тела. Так, как это случилось сегодня.
И кто бы мог подумать, что этот сероглазый юнец сумеет пробудить в нем такое? И до сих пор не ясно — как именно Эйлеру это удалось? Впрочем, любовь слишком своевольна, чтобы подчиняться законам или правилам. Она приходит только тогда, когда желает сама, и уходит, не спрашивая согласия.
Возможно, дело было в том, что Эйлер здорово напоминал Яевинну себя самого, когда-то точно так же лишившегося семьи и горящего жаждой мести. И то, что юноша не солгал, сознался в трусости и слабости, не оттолкнуло, а напротив — заинтересовало Яевинна. Заставило внимательнее приглядеться к новичку и в какой-то момент поймать себя на мысли, что к нему хочется прикоснуться, поцеловать и, в конце концов, овладеть.
Потому-то и пошел он тогда за юношей, собравшимся купаться, обжег ладонь о шелковистую кожу и ощутил, как задрожал от прикосновения Эйлер. Но причиной дрожи могло быть и отвращение, такой вариант тоже не стоило сбрасывать со счетов. И Яевинн решил просто понаблюдать за юношей, незаметно увлекаясь им все сильнее.
Постепенно вожделение переросло в любовь, Яевинн понял это в банке, когда смотрел на залитого кровью Эйлера. Смотрел, понимая, что сейчас может потерять юношу, не успев по-настоящему обрести. Смотрел, ощущая собственную беспомощность и проклиная себя за это. А потом услышал те три слова. Обрадовался и тут же осадил себя — они могли быть адресованы кому угодно. Не стоит принимать желаемое за действительное.
Находясь в отлучке и ночуя в доме Вивальди, Яевинн долго и тщательно анализировал все свои разговоры с Эйлером, вспоминал, как вел себя юноша, когда они оказывались рядом, и неизменно приходил к одному и тому же выводу: их чувства взаимны. Во всяком случае, пока. Но Эйлер еще слишком молод, а молодость влюбчива и непостоянна.
Яевинн догадывался, что юноша еще невинен, это волновало и побуждало к действию, но… Что, если в результате Эйлер разочаруется и очень быстро остынет? Тогда ему придется принять это, потому что нельзя заставить себя любить. Можно приказать разделить ложе, отыметь по праву командира, но какую радость это подарит?
Когда в лагере появилась Алунэ, Яевинн счел это знаком свыше. Лучшей кандидатки на роль возлюбленной Эйлера и представить нельзя. Юная, красивая, невинная эльфка, воспитанная на сказках и легендах, жаждущая любви и ждущая своего героя. Самое то. Остаться равнодушным к такой девушке может только тот, чье сердце уже занято. Отправляясь к Торувьель, Яевинн мысленно попрощался с мечтами и старался вообще не думать об Эйлере.