Вадим убрал руку со лба шокированного мальчишки, дернул его за плечо и подтащил к себе. Ощутив объятия, теплые и сочувствующие, Юкине вцепился в него, не замечая, что это раздражающий дружок бога. Вадим ласково погладил светлые волосы, легонько помассировал затылок, закрыл глаза, смиряясь с происходящим, и добил:
— Я был мертвым три недели.
Юкине разревелся в голос.
— Сёмей! — раздался панический крик Хиёри. Она вылетела из-за угла и остановилась перед ними, вписавшись в поворот лишь каким-то чудом. — Там… Ято плохо! Совсем!
И они побежали.
Ято корчился на полу, царапая грудь и пытаясь глотнуть хоть немного воздуха. По рукам, лицу и шее расползалась темным диковинным узором скверна.
Вадим замер на секунду, глянул на всхлипывающего Юкине и подхватил бога на руки. Ладони моментально обожгло холодом, как будто он взял в руки сухой лед. По пальцам поползли темные пятна. Вадим скрипнул зубами, но не выпустил Ято, и процедил:
— Юки, за мной.
— Да пошли вы!.. — в истерике заорал мальчишка.
— Ты. Идешь. Со мной, — припечатал Вадим и пообещал. — Только отойди хоть на метр — сразу прибью.
— Куда вы? — крутилась беспокойным волчком Хиёри.
— Лети в храм Кофуку, предупреди, чтобы готовились.
— Да! — и тело девчонки кулем свалилось на не очень чистый пол. Призрачная копия покрутилась на месте, определяя направление, и, взмахнув хвостом, отправилась к богине.
До храма они добрались быстро, хотя скверна уже переползла с рук на грудь и ощутимо обжигала. От этого колючей пронзительной боли хотелось скулить и плакать. А Ято умудрялся ходить с ней постоянно в последнее время. Нет, никакая ванна со святой водой уже не поможет — только Очищение.
Дайкоку встретил их сияющей чертой на пороге. Вадим остановился у самого края и, поудобнее перехватив Ято, уперся в сияющую стену рукой, отчего едва удержал вопль.
— Ято… очень плохо. Помогите нам. Один я не справлюсь.
Дайкоку выдохнул сквозь зубы и слегка расслабился.
— Сёмей, ты можешь пройти. Ято оставь тут.
Вадим помедлил, но потом все же аккуратно опустил тело прямо на землю и шагнул сквозь защиту. Та расступилась на мгновение, а затем снова сомкнулась за спиной.
В храме его встретила испуганная Кофуку с не менее испуганной Хиёри.
— Иди скорее в ванную, — пискнула богиня, стараясь держать дистанцию. — Душ связан со святым источником.
Вадим кивнул и последовал совету. Он тоже был виноват, тоже причинил боль Ято, поддавшись чувствам. Ведь если бы он не показал Юкине, как живется без бога, то Ято не было бы так плохо.
Он зашел в ванную, включил душ и встал под струи. По щекам, скрытые водой, текли слезы.
Пока он мылся, Дайкоку пытался уговорить Ято убрать с Юкине имя, но тот упорно отказывался. На слова уже не осталось сил, так что он просто мотал головой, сжимая зубы.
— К черту! — рыкнул Дайкоку и встал.
Кофуку выглянула из храма и пробормотала:
— Но Вадим же святое орудие… Вы можете провести Очищение вдвоем…
— Нет, — процедил Дайкоку, — Вадим еще неопытен. Это совершенно очевидно, иначе при первых же признаках уничтожил бы мальчишку, не слушая никаких возражений.
Он развернулся, поклонился Кофуку и вышел из храма.
— Куда вы? — спросила Хиёри, нервно теребя собственный хвост.
— К другим богам, — последовал ответ. — Нам нужен еще хотя бы один шинки. А ты, — Дайкокку бросил зверский взгляд на Юкине. Тот сжался, с зареванного лица глянули совершенно несчастные глаза. Мужчина рассмотрел всё это, но ничуть не смягчился. — Дернешься с места — найду и убью.
Боги предпочитали не рисковать своими служителями. В первую очередь, Очищение было опасно для их орудий.
Дайкоку вернулся с Маю. Та внимательно рассмотрела состояние Ято и укоризненно покачала головой, повернувшись к Вадиму:
— Как ты такое допустил? Ты же святое орудие! Ты должен направлять его, а не потакать слабостям.
Вадим нервно закусил губу. Как же он раскаивался!
— Этого больше не повторится, только помогите ему.
Юкине оглянуться не успел, как его вытащили в середину храмового двора.
— Сними рубашку, — велел ему Дайкоку.
— Зачем это? Не буду ничего снимать, — огрызнулся Юкине.
— Сними! — сжал кулаки Вадим. — Немедленно! Ну!
Юкине неохотно потянул куртку с плеч и испуганно охнул, услышав знакомый писк из-за спины.
— Вкусно пахнет…
Побелев, он оглянулся и видел, как из его собственной лопатки торчит круглый глаз. Юкине завертелся, пытаясь рассмотреть получше, и протянул руку, пытаясь сковырнуть гадость со спины. Наощупь тот был склизким и чувствовался как продолжение собственного тела.