Хватит, чтобы поплакать, когда он закончит с вами. Хорошо, да?
Но тогда ты по глупости начнешь придавать больше смысла большому О, который вы испытываете каждый раз, когда он рядом с этим чудовищным членом. А потом его улыбка начнет мутить воду, или то, как он касается твоего лица, или то, как он смотрит на тебя, когда ты снимаешь перед ним рубашку, — все тление и дерьмо. Тогда эти злые слова его пробьются в ваше сердце и мозг.
И может быть, только может быть, ты начнешь чувствовать себя в безопасности, потому что он, кажется, искренне заботится. Потом как-то перед тобой есть шанс поддержать… прежде чем вы даже поймете, что ваше сердце будет делать за твоей спиной…
Бум!
Ты влюблена.
Поздравляю. И, ну иди на хуй, сердечко.
Теперь вы можете полностью насладиться страданием, которое обязательно последует за вами.
Конечно, я не могу говорить за всех, но, по крайней мере, так получилось между мной и Джеймсом, моей единственной любовью в колледже, так что иди и обвиняй его за любовную рвоту.
Прошло ровно шесть дней и двадцать один час с тех пор, как он покинул Лос-Анджелес и переехал в Питтсбург, на свою дурацкую новую работу в своей дурацкой новой фирме, оставив меня позади, немного убитую горем и, по сути, бездомную.
Если вам интересно, как мне удалось влюбиться в этого Джеймсона, который разбил мне сердце… позвольте мне немного отмотать назад.
Я встретила Джеймсона в учебной группе по экономики. Вопреки распространенному мнению, я бы не стала спать с кем-то, кого я только что встретила — и я этого не сделала. Сначала я просто наслаждался, смотрела и немного пускала слюнки в его сторону… потому что это всегда весело, не так ли? О, предвкушение, застенчивые взгляды, все эти понимающие ухмылки.
Затем несколько недель спустя мы просто упали в кровать, которая была рядом. Просто так.
Я клянусь.
Совершенно случайно, скажу я вам.
Я помню, что видела татуировки на его груди и предплечьях, а потом он повернулся вокруг, и я увидел эти упругие булочки. Внезапно мы оказались в постели, и он дал мне и моей прекрасной вагине самое прекрасное время в нашей жизни. Я уже упоминала, как хорошо чувствуются эти чудовищные члены, не так ли?
Я была бы не против, если бы он был немного толще, но, да ладно… я думаю, в жизни не может быть всего этого.
Итак, я вернулась за добавкой. Я помню, как сказала себе: «Еще один раз, Люси, и все. Я искренне думала, что было бы преступлением не испытать этот уровень жара снова, и я не преступница. Что может пойти не так, понимаете…
Потом, каким-то образом у нас несколько раз случилась эта «встреча на одну ночь», неделя. Итак, технически это не было на одну ночь. Он также оказался крепким орешком, когда начал спать в моей постели до того, как мой мозг начал работать достаточно, чтобы вспомнить почему мне нужно было выгнать его оттуда.
Как ни странно, я заканчивала тем, что засыпала на сиськах своей лучшей подруги Олив. Сиськи Олив были Лучшие. Чертовы. Подушки. В.Мире! Поверь мне в этом. Такие мягкие, но такие твердые. По сути, это было волшебство, но об этом в другой раз.
Короче говоря, я начала влюбляться в Джеймсона. Я подумала, может быть, пора мне попробовать старую добрую любовь и посмотреть, проклята я все еще или нет.
Правда, я не обязательно ожидала долго и счастливо с первой попытки, потому что в реальной жизни редко все единороги летают и какают радугой в облака, но, черт возьми, я тоже не ожидала внезапного побега. Я просто опускала пальцы ног в воду, не пытаясь убить себя электрическим током.
Так что, да, все еще проклята.
Нет любви к этой девчонке. Ура… наверное.
— Привет? Люси? Ах, вот ты где. Есть ли причина, по которой ты разговариваешь с самой собой? — спросила Оливия, появившись в конце коридора, где я находилась, выбрасывая мешок для мусора, наполненный одеждой Джеймсона. Я выпрямилась и глубоко вздохнула, когда увидела ее внешний вид. Штаны для йоги и мешковатая белая рубашка, которая была практически ее униформой, когда она не хотела придумывать, что надеть. И мешковатая или нет, ее сиськи все же выглядели хорошо.
Ее клубнично-светлые волосы были собраны в небрежный пучок. Я предполагаю, что она пришла прямо из своей писательской пещеры.
— Никакой причины. Просто развлекаюсь, — ответила я, стирая невидимый пот со лба тыльной стороной ладони — Что ты делаешь здесь так рано? Я думала, ты придешь позже. И есть ли причина, по которой ты выглядишь так, будто не мылась неделю?
Она как раз просматривала мешки для мусора, которые я выстроила в очередь возле стены с одеждой, которую Джеймсон решил оставить мне. На мой вопрос Оливия вскинула голову, а губы растянулись в широкую улыбку.