Выбрать главу

Ненависть +150.

Боль отступила, он вновь взял всё на себя. Мне оставалось лишь наблюдать. «Огненный щит» плюс несколько огненных шаров ударили обидчика и откинули к стволу дерева. Дальше произошло самое необычное, чем пользовался Зверь. Я исчез и материализовался вплотную к обидчику. Схватил его за голову раскаленными руками. Тролль двадцать четвёртого уровня кричал, пытался оттолкнуть зверя, но ничего не вышло.

— 500 веры.

+870 опыта.

Дальше лишились своих жизней пара троллей, которые накинулись на Унчури. Зверь материализовался возле них, оттолкнул ищущего так, что тот отлетел метров на пять, а потом вцепился в горла противников. От обжигающего прикосновения кожа на их шеях зашипела, полосы здоровья медленно поползли вниз. Я даже успел удивиться, что так слабо, но в этот момент Зверь посмотрел в небо. Прямо над нами, уже вовсю раскрыв свою черную пасть, повис портал.

За мгновение до того, как метеорит рухнул, Зверь исчез и вновь возник возле Унчури.

— Стоп, стоп, стоп! — я попытался взять себя в руки, прекрасно понимая, что задумал Зверь, а значит, и я.

— Одим? — Унчури настороженно посмотрел на меня и медленно перехватил копьё поудобнее.

Такое говорить неправильно, но кто-то так вовремя всадил мне в бедро дротик и дал от нас деру.

На вас действует «Отравление Гхали».

Скорость передвижения -30 %.

Выносливость — 25 %.

Время действия: эффект сохраняется, пока здоровье жертвы более 40 %.

— Одим, выпей, это поможет! — Унчури протянул склянку с зелёной жижей.

Но Зверь нашёл собственный выход. Раздался лёгкий хлопок. Как это уже бывало, мое тело вспыхнуло. Но на этот раз эффект был другим, я сжигал самого себя. Точнее, нас сжигал Зверь, до момента, пока здоровье не опустилось до сорока процентов.

Интерфейс оповестил, что действие яда окончено. Моя голова повернулась, в поисках поганца, который так с нами поступил. Метрах в трехстах что-то едва заметно мелькнуло, но этого хватило, чтобы в следующее мгновение Зверь схватил эту тварь за ворот.

— 500 веры.

+650 опыта.

Я стоял в зарослях джунглей и старался взять себя под контроль. В этот раз было сложнее. Мне потребовался час, чтобы вновь вернуть тело, хотя характеристика продолжала висеть на ста пятидесяти пунктах. Всё это время Унчури следовал за мной, но держался на расстоянии. А когда я повернулся и пошёл к нему, тот выставил копьё и встал в боевую стойку.

— Всё нормально, мы потеряли много времени, — я свистнул, как мог, чтобы подозвать лошадь, — выдвигаемся!

— Чувствую, я не буду скучать, находясь рядом с тобой! — тролль рассмеялся.

Я сделал вид, что не понимаю о чём он, и запрыгнул в седло. Оставшийся путь к вратам прошли спокойно. Унчури изредка оборачивался — проверял, всё ли порядке. А я думал, как мне быть с самим собой. Строить в голове клетку, как это делал Дин для Михаила в сериале сверхъестественное, некий вольер для зверя — идея глупая, что-то мне подсказывает, что потом и я сам могу в ней оказаться. Но оставлять всё как есть — нельзя.

Хоть это и были не единственные, а тем более, не центральные врата, ведущие из Галклари в Мир, сейчас тут было оживлённо. Часть охраны с противоположной стороны перешла сюда, сновали разномастные Герои, начиналась торговля.

— Не успели! — глухо прорычал Унчури. — Теперь спокойно не получится.

Причина его недовольства была ясна, возле водоворота маны стояло шестеро Героев-дварфов.

— Давай теперь ты за мной. — я отодвинул тролля, вышел вперёд и ускорил шаг.

— Здесь нельзя давать бой, охрана не сделает исключения даже для меня.

Раздался рык, который был слышен только мне. Зверь явно усмехнулся над словами Унчури, но характеристика не дрогнула. В этот же момент из врат появился Дэргрей, а за ним — пара десятков Героев в белых балахонах.

— А вот и он! Одим, я тебя заждался! — скидывая красный капюшон, он посмотрел на моего спутника. — Да в какой кампании, а папа знает с кем шляется его сынок?

Фанатики, будто бойцы омона на демонстрациях, растолкали толпу между нами, создавая зелёную буферную зону. Я взглянул на Унчури, и пошёл навстречу старому знакомому.

— Твою же мать. Что происходит? — я спросил, не понимая, радоваться мне, или на горизонте появилась проблема посерьёзнее.