— Ты чего это? — подойдя, я положил руку ему на плечо.
Он схватил мою ладонь. Я подумал, что сейчас он оттолкнёт меня, но Ульграф лишь сжал её сильнее:
— Мы с отцом разводили грифонов. Это гордая, сильная птица чувствует и понимает, что значит добро. А эта грязь творит с ней такое, что…
Сентиментальности закончились, когда арена сотряслась. Стена в двух местах сдвинулась, открывая проходы, полные тьмы.
— Гонят нас по лабиринту. Тебе какой больше нравится?
Резко, как самурай, Ульграф отчеканил каждое слово:
— Тот…тот в котором появится шанс уничтожить это место и того, кто им заправляет!
Весь этот ажиотаж сверху, эти ставки — не для того, чтобы просто убить нас, а чтобы переломить или поиздеваться. Судя по всему, про отношение расы дварфов к грифонам не знал только я. Местная элита хочет видеть эмоции? Ну что же, если проснётся моя, то я обещаю спалить каждого! С этими мыслями я вышел на следующую арену.
Раскатистым гулом стена за спиной вернулась на своё место. Со словами «давай поджигай», мне сунули под нос факел. Вспыхнула огненная стрела. Ульграф рукой снял огонёк, как это делал в келии, а после протянул с ним руку вперёд. Словно заколдованные, точно зная где находятся факела, языки пламени стали вырываться с ладони и направляться к ним. Толпа перешла небольшой коридор и продолжила наблюдать за нами. А у дварфа после убийства грифона появились поклонники, которые подгоняли его выкриками.
В центре находилась каменная могила. Пол вокруг усыпан десятками человеческих скелетов. Около стены сидел мужчина-обыватель и обнимал на своих коленях окоченевший женский труп. Я сделал несколько шагов к нему.
Сощурив глаза, которые давно не видели света, мужчина схватил лежащий рядом короткий меч и закричал:
— Давай! Давай, сука!
Серая плашка здоровья была практически на нуле. Изуродованное тело всё в крови. Культя, в которую превратилась одна из его ног, заёрзала в багровой грязи. Он уронил меч и, собрав последние силы, взмолился:
— Убей… Прошу убей меня!
Всхлипнул и замолчал навсегда.
— Оба мертвы, — заключил Ульграф и указал в сторону могилы, — когда в мой мир пришла магия, мы в течении семи ночей запечатали или уничтожили все склепы великих воинов.
— Не томи, договаривай!
— Магия странным образом действовала на доспехи, что были захоронены вместе с ними.
— А по трое у вас хоронили?
Дварф не успел ответить. Три тяжёлых брони у могилы засветились и поднялись в воздух. Разбросанные всюду кости устремились к доспехам формируя внутри них каркас скелета. Через минуту перед нами в воздухе парило три громадных костлявых воина. Первый — с двуручным мечом, второй — держал в руках только щит, а у последнего была секира. Плашки здоровья появились над каждым предметом, будь то латные наплечника или помятый шлем, с отколотым рогом, как у викингов.
— И что нам с ними делать?
Ненависть +30.
Вы достигли «Агрессии»
— Бей по броне и оружию, будем надеяться, что за долгие годы они потеряли хоть часть своей прочности.
Как это обычно бывает, громадный противник оказался весьма неуклюжим и медлительным. Мне не составило особого труда отскочить от удара меча, которым костяной великан закопал лезвие в землю. Я бросил огненную стрелу. Она попала в изъеденный ржавчиной подбородник. Защита нижней части лица слетела, вырвав с собой и сам подбородок.
Небольшая перебежка, и я за его спиной бросаю огненный шар, следом ещё один. Безнаказанно расстреливать получилось не долго — удар щитом откинул меня в стену. Полоса здоровья сползла к середине. Ульграф в это время кружил у скелета с секирой.
Ненависть +60.
Гул толпы сверху начал нервировать. Я присмотрел самого активного и бросил огненный шар. Заклинание ударилось в «щит маны», но разбушевавшийся герой на автомате попятился назад и немного успокоился.
Ненависть +90.
— Ульграф, у тебя есть, что-нибудь от магии огня?
— Толку? — прокричал, размахивая молотом дварф. — Они наносят только, — он плюхнулся на землю, уклоняясь от удара секирой, — физический урон.
— Ульграф!
Коротышка остановился и достал из инвентаря склянку с синим кристаллическим содержимым и скривил лицо:
— Сильно жарко будет?
— Сильно!
Я использовал «скачок» и оказался в самом центре комнаты, взобрался на могилу. Бросил три огненных стрелы в воина с секирой, чтобы тот обратил на меня внимание. И сразу использовал восполнение.