— Тебе какое дело, Камнелак?!
Большая часть того, о чем разговаривали Герои мне была непонятна. Ясно одно, они пытались задеть Ульграфа. Я даже думал, что вот сейчас он достанет свой «электрошокер» и начнёт раскидывать головы со злыми языками, но дварф сдержался.
Через две минуты я использовал невидимость и уже догонял Ульграфа, который, смотря в пол, быстро шагал по узким туннелям катакомб.
То, как себя вели Герои мира Иск’аальт с Ульграфом не укладывалось в голове. Часть стражи чуть ли не салютовала ему в замке, пытаясь выразить своё уважение, другие, наоборот, считали своим долгом смешать его с грязью.
Мы петляли, продвигаясь вглубь лабиринта. Появилась возможность испробовать «Свет Аполло». Маленький белый шарик сорвался с моей ладони и устремился вперёд освещая дорогу. Кто-то рядом со мной фыркнул и затушил факел.
— Чего они так с тобой, и что с Танделором?
— Я же просил тебя заткнуться?!
В этот момент к моим ногам упал небольшой шар с догорающим в нём фитилем.
— Одим беги! — раздался крик впереди.
Залбабум замахнулся и был готов бросить ещё один снаряд.
— Не надо, стой.
Эти слова остановили гоблина, но не догорающий фитиль. Ульграф, как заядлый гольфист, ударил по бомбе, и мы побежали в сторону убегавшего зелёного полурослика.
Раздался взрыв, волна пламени откинула моё тело. Упал сам, а сверху на меня повалился тяжеленный дварф.
— Залбабум, он свой! Хватит.
Гоблин успел сменить внешний вид с нашей последней встречи. Сейчас он был одет в красный подранный балахон, испачканные шорты и больше напоминал пирата.
— Как это, свой?
— Отлично, коротышка, ты разрушил единственный выход к берегу! — вскричал Ульграф, поднялся и достал из инвентаря свою новую игрушку.
«Дар небес» заискрил, наполняя туннель светом.
— Успокоились! — я взял дварфа за плечо, но он сразу же оттолкнул мою руку. — Ты чего тут делаешь?
— Видимо тоже, что и вы, пытаюсь спасти свою шкуру.
Почувствовав запах жаренного, Залбабом, только всех развели по комнатам, отправился к катакомбам, успев прошмыгнуть перед тем, как выставили охрану.
— Убери уже это, — пальцем я указал на длинный фитиль ещё одной бомбы в руках гоблина, — и давайте думать, как выбираться.
— Что думать то? Есть ещё четыре выхода на побережье. Если бы дварфы почаще совали свой нос в катакомбы, то знали бы, как они разрастаются. Ну а я бы остался без работы. — гоблин улыбнулся и убрал «шарик», который вот-вот собирался взорваться. Поправил капюшон и повернул нос к Ульграфу. — Если вот этот не выкинет какой-нибудь глупости, то за мной!
Дальше около получаса, а может и того больше, мы петляли в лабиринте одинаковых каменных, а после земляных, туннелей. Гоблин один за другим открывал потайные, замаскированные люки. В одном из таких коренастый, широкоплечий дварф не на шутку застрял.
— Это всё потому, что кто-то слишком много ест! — я взял Ульграфа за обе руки, упёрся ногами в стену и потянул.
Наконец Залбабум отодвинул створку, за которой показалось звёздное ночное небо. Послышались удары волн.
— Да пребудет с тобой…что там у людей? — почёсывая затылок спросил гоблин.
— Если ты джедай, то сила. — я подал руку Ульграфу, вытянул его и плюхнулся на песок. — Может поможешь нам выбраться из этого мира в центральный? Уверен, у тебя есть пару секретных троп.
— Хах, если я их вам покажу, они перестанут быть секретными, — прохрипел гоблин, — дальше вы уж сами. — Но я рад нашему знакомству, было весело.
Залбабум достал из инвентаря приспособление, напоминающее шлем от скафандра, махнул рукой. Он высоко поднимал свои короткие ноги, вбегая в воду, и вскоре пропал.
— Не имел бы ты с ними дело, кого не возьми из мира Кордрака — одни контрабандисты да прохиндеи. Своенравный народец.
— А может, вольный? Мне показалось, мы сошлись с ним на фоне вашего расизма.
— Дело твоё, свободолюбивый ты наш. Свободолюбие — это хаос, должна быть система, которая задаст тебе рамки дозволенного.
Ну дискутировать на тему правительств и их взглядов в моём мире горазд каждый, но, к счастью или сожалению, горячительных напитков поблизости не оказалось. На этом и закончили.
— Куда дальше?
— Вдоль берега, за этим холмом, — Ульграф махнул «Даром небес», — сразу виднеются врата. Я тебе не какой-нибудь подпольный повстанец, в моих картах потайные пути не отмечены, поэтому пойдём на пролом.
Только дварф закончил фразу, в его густой рыжей бороде мелькнула улыбка. Та самая улыбка, которая не предвещает ничего хорошего. Дальше передвигались также на своих двоих, потому как умный тип с залысиной сказал, что нас могут обнаружить.