Доктор Монтес спросил:
— А зачем было Атвеллу убивать Мэри?
Комиссар Аубри уставился на него широко раскрытыми глазами.
— Причины для убийства всегда найдутся, — ответил он. — Присутствующий здесь доктор Уберман как-то нарисовал весьма убедительный портрет сеньориты Мэри. Это не первый случай, когда мужчина влюблен в одну женщину, а управляет им другая.
Я спросил Маннинга, где сейчас Атвелл, будто Маннинг держал в руках невидимую Книгу Судеб.
Он безразлично ответил:
— В бегах. А может, покончил с собой где-нибудь на крабьей отмели.
XXXI
Наш Мускариус — растрепанная тучная машинистка — вплыла в комнату, загипнотизированная гудящим полетом особенно крупной мухи. Она механически выговорила:
— Ла Бруна, хозяин другой гостиницы, хочет поговорить с сеньором комиссаром.
До того как она вышла, комиссар успел распорядиться, чтобы она пропустила сеньора Ла Бруну.
Тот оказался очень похожим на Вагнера, только помоложе. На нем была домашняя куртка и просторные брюки цвета кофе с молоком. Он вручил Аубри какой-то сверток и сказал:
— Сегодня в полдень инспектор Атвелл попросил меня передать вам это. Извините, что не принес раньше. Невозможно было выйти, такой ветер.
— Где сам инспектор? — спросил Аубри.
— Я не знаю, — ответил Ла Бруна. — Он отдал мне сверток и ушел. Я, правда, сказал ему, чтобы он не выходил в бурю, но по его глазам понял, что мне разумнее помолчать.
Аубри вышел, взяв с собой сверток. Мы не знали, о чем говорить. Я отпустил замечание метеорологического свойства. Ла Бруна поддержал разговор, пообещав, что сегодня же ночью погода наладится. Мы попрощались.
Вернулся комиссар. Он оглядел нас всех по очереди внимательными печальными глазами, как будто рассчитывал прочитать на наших лицах разгадку тайны. Потом сказал: