В одиннадцать сорок семь задребезжал телефон. «И почему никому не придёт в голову поменять этот дурацкий оглушающий звонок? Он же просто вопит!» Я старалась отвлечь свои мысли, пока мой коллега внимательно выслушивал звонившего и вносил данные в компьютер. Я отвлекала себя, чтобы уничтожить зарождение надежды на новое дело, дело, которое может мне помочь сохранить работу. Когда нет ожиданий – нет и разочарований. Однако коллега быстро поднялся со своего места и объявил на всё отделение:
- Убийство в университете.
Глоток кофе. Работа в нашем отделении характерна ещё и тем, что здесь ужасный кофе. Отвратительный. В несколько раз хуже эспрессо от новоиспечённого бариста, который самоотверженно решил сварить крепкий напиток на зёрнах из Бразилии. Но меня не проймёшь – рвотный рефлекс проходит достаточно быстро, так как в мире есть гадости и похуже. И я стараюсь быть позитивной. Получается, конечно, плохо, выходит едкая смесь с токсичностью, потому что говорить «хотя бы этот кофе есть» или «что ж, мне могли дать на три стопки документов больше» не всегда удовлетворяет.
В отделении началась суета – звонки и бешеные сборы. Необходимо было срочно эвакуировать студентов, преподавателей и остальных сотрудников из здания, но перед этим выяснить, кого и где убили. Кто был рядом. Что же – мне выпал шанс сохранить работу? Хорошо, я готова.
- Максим, в машину.
Я накинула на плечи пальто, схватила сумку и быстрыми шагами проследовала за Владимиром Игоревичем. Он торопливо прохрустел опавшими листьями и немного вздёрнул голову, чтобы бросить раздражённый взгляд на мою сумку. Ему, наверное, так и хотелось воскликнуть: «Ох уж эти женщины!» Я решительно не хочу бесить его ещё больше, однако, вопреки всем внутренним усилиям, моё лицо выражает эмоцию искреннего удивления.
- Да садись уже!
Ехали мы под громкое поддакивание Владимира человеку в телефоне – ему рассказывали, что на данный момент известно о преступлении.
- Я вас понял, мы скоро подъедем. – И, оглянув меня и ещё двух своих коллег, он пробасил. – Убита девушка, девятнадцати лет, в аудитории. Тело обнаружила уборщица на одном из перерывов, когда зашла выбросить мусор.
Я кивнула в знак понимания, а в голове уже нарисовались сотни вопросов. Убили во время пары? Во время какой по счёту? Сколько в группе человек и сколько… Парней? «Макс, не мысли стереотипами, следователю это не к лицу. Однако… не могу же я молиться, чтобы убийцей оказалась особа женского пола?!» Я усмехнулась про себя и тут же осознала свою ошибку, поймав на себе удивлённый взгляд криминалиста. А какая разница? Молись, не молись, это не прокатит – я, такая грешная душа, стала атеисткой, когда увидела в газете отца новость о педофиле. Помню, я тогда серьёзно задумалась, стоит ли просить Бога подарить мне на день рождения очередную куклу, если он не потрудился защитить ребёнка от монстра. И я усомнилась. А когда просматривала новые газеты с новостями не лучше старой, моя вера совсем испарилась. Лучше уж бить кулаком в грудь, доказывая, что Земля плоская и стоит на трёх слонах и черепахе, чем верить, что пара слов, прошептанных у стены на коленях, помогут уберечь вас от жестокости жизни.
Мы подъехали к университету. Колёса избитой временем машины со скрипом затормозили и окатили уже подъехавших полицейских мелкими камнями и пылью. Я наконец вылезла на свежий воздух и с радостью обнаружила, что меня всё же не вырвет. Ненавижу ездить на заднем сиденье. Особенно зажатой между двух мужчин.
Здание уже освободили от визжащих студентов и запустили в него немецких овчарок. Я поднялась вслед за Владимиром по лестнице и свернула в широкий опустелый коридор. Прошла в аудиторию. Она только называется аудиторией, на самом же деле это обычный кабинет, полностью напоминающий школьный, с дополнительной маленькой комнатой внутри. Что-то среднее между лабораторной и преподавательской. В этой маленькой комнате на полу лежала девушка. Оказавшись рядом с телом убитой, я почувствовала холод и спазм внизу живота, но тут же постаралась отогнать это ощущение. На шее жертвы краснели следы удушья – убийца не хотел, чтобы его засекли, и сделал всё тихо.