-Ладно,дай чего-нибудь поесть.Ты приготовил погребальный костер?
-Да.Только носилки с мышонком еще в доме –вы же помните обычай…
Да уж,носилки с умершим выносят близкие родственники…
-Ты бы еще гладиаторов позвал –потешить нас кровавым боем.
Альберик вздохнул –наследника такого рода полагалось хоронить с длительными церемониями и оплакиванием,а здесь даже плакальщиц нет.Дикая страна!!!
Наместник тихонько заглянул в спальню,Мыша не было видно из-за груды простыней и наваленных сверху меховых одеял,в очаге горел огонь,курились благовония.Лекарь предостерегающе посмотрел на Ремигия,не давая заорать громко.Он никогда не любил сладких ароматов.
-Потом…
Воин осторожно прикрыл дверь,шагнул в приемную.На небольшом столе стояли крошечные носилки,украшенные какими-то местными растениями с ярко-алыми ягодами.Сухие кипарисовые веточки топорщились неровными гребешками.Кипарисы на проклятом богами Севере не росли.
-Альберик!
Старый раб встал сзади.
-Позови Ярре и Лиса.Мелкие где?
-Я запер их в одной из комнат,поорали,теперь успокоились –похоже,заснули.
Им еще раз не хватало показать огненное погребение.Один раз они уже видели подобное –когда погибли их родители.
-Идем.
Ремигий с очень спокойным лицом поднял носилки,вышло неловко,пришлось нести их обеими руками впереди себя,как носят трофеи или раненых.Заглядывать в глубину замотанного в дорогую ткань ящичка он не стал –что бы там ни находилось,живым оно не было.Да и страшно было увидеть то,из чего мог бы вырасти такой же красивый юноша,как Эйзе.Старый раб,Лис и Ярре покорно следовали за быстро идущим Наместником,в какой-то миг он пошатнулся на неверных ногах и едва не упал.И почувстововал крепкое плечо,подпершее его сбоку.Сотник.
Альберик очень постарался придать хоть какой-то пристойный вид погребению.Терновый куст был срублен,ветки были тщательно сложены на земле,оплетены красными и белыми лентами,маленькие горшочки с едой,вином,молоком стояли внутри сложенного костра.Воин молча поставил носилки в центр гнезда из веток.Почти рванул на себя горящий в стороне факел,небрежно сунул под носилки.Старик вздохнул –ну не так надо было,не так.Малыш-то был наполовину Цезарионом,Ремигий сам его признал.Пламя было высоким и ярким,таким ярким,что на мгновение осветило весь притихший перед наступлением зимы сад,растерянно заголосили разбуженные светом птицы,и почти тут же языки пламени опали,дав ровное горение.Резко запахло травами и горечью смолы.Откуда-то добыл старый.
Лис что-то тихо пискнул сотнику,тот зажал ему рот рукой.Таким он своего господина никогда не видел.Когда разучился лить слезы,приходит стальная ярость,сжигая почище огня.Ремигий ни о чем не просил богов –как решат,принять или не принять им полукровку,дать ему покой или нет –так и будет.Но когда языки пламени уже полностью поглотили крошечные носилки,подняв лицо к тяжелому черному небу,он задал один вопрос:
-Этого хватит,чтобы искупить проклятие?Или вы хотите еще?
И ему послышался странный смешок,там,в небесах.
Лишь бы Мыш выжил,лишь бы выжил Мыш…
Мыш жил.Изо дня в день упорно цеплялся за жизнь,заглядывал в Предвечные чертоги,видел сквозь приоткрытые ворота пирующих воинов своего отряда,своих родителей,маленькое смешное существо с черными глазками,сидящее по очереди на коленях у взрослых,и снова уходил от них,повинуясь очередному мучительному стону из мира живых.Лекарь только головой качал –крови было потеряно столько,что непонятно что осталось в исхудавшем бескровном теле.Но Мыш отчаянно царапался,пробиваясь обратно к живым.На Ремигия жутко было смотреть.Он был похож на заводную куклу,четко выполняющую свои механические движения.Ярре несколько раз пытался поговорить с ним,но Наместник только поднимал на него налитые кровью глаза –он снова перестал спать ночами-и сотник осекался.Таким он своего воспитанника видел только однажды –когда его выпустили из Имперской тюрьмы.И нужно было много времени,чтобы тогда в глазах Цезариона появилось что-то человеческое,хотя угрюмость осталась навсегда.Сейчас же все было намного страшнее –его привязанность к Мышу была чрезмерной,и погибни Эйзе –Наместник на ногах уже не устоит.Переговоры с тварями не продвигались –с каким-то жестоким упорством Цезарион тянул время,явно ожидая наступления морозов.А поздняя осень была еще теплой,и перевалы оттаяли.Владыка,похоже,стал бояться бешеного человека с яростным огнем ненависти в груди.Все,чего добился Мыш,было потеряно.Ремигия мучило чувство вины перед юношей и иррациональное отвращение к тварям,которые заставили Одиночку придти к людям и натерпеться всего.
Переговоры стали бесполезными,но Наместник не прерывал их –это был повод хотя бы на какое-то время скрыться из дома,чтобы не видеть застывшее бескровное лицо Мыша,не шарахаться от наивных вопросов тварят –те так и не поняли,куда делся маленький ,и не натыкаться на виноватые лица Лиса и сотника –у этих все было в самом разгаре.И с Лисом ничего не должно было случиться.
Но возвращаясь домой поздним вечером,после очередного дня бесполезных бесед с Владыкой тварей,воин приходил в свою спальню,бесцеремонно выставлял за дверь лекаря и прижимался гудящей от дневных забот головой к плечу Мыша.Ему казалось,что юноша ждет его возвращения и в ответ на прикосновение чуть шевелятся бледные пальцы.Он верил и не верил этому…
-Наш Наместник вовсе бабой стал!Мало что развел в доме полчища тварей,так еще запретил трогать их,а эти совсем обнаглели,уже под самый город подошли,а наш все сидит!
Хриплый вопль заставил Ремигия обернуться –он торопился с возвращением,предзимние дни становились все короче и короче,а встречаться с тварями ночью –такие ошибки они делали только в самом начале захвата страны.Знакомой судорогой начало перекашивать лицо.Наместник резко дернул за поводья,развернул коня,подъехал поближе.Его солдат.Пьяный в стельку.Вывалился с компанией из низких дверок неприметного кабачка…Сотникам давно надо было повырвать дерзкие языки,но толку было чуть –недовольство Цезарионом все усиливалось.Одно дело –с радостным «Ха!» крошить белесых тварей,а другое –терпеть этих же тварей у стен города.
-Что смотришь?Положил людей и рад?Со сладеньким мальчиком на постель завалился?А те,кто не вернулся –где они?Сотня твоя где?
Ярре торопливо двинул коня наперерез –отсечь Наместника от вовсе ополоумевшего говоруна –ничем хорошим это закончиться не могло.Но не успел –взмаха мечом никто не увидел,только дерзкий повалился наземь,рассеченный пополам,еще живой,не понимая,что произошло.Дико кривилось судорогой лицо Наместника,залитое кровью –брызнуло из рассеченной артерии,глаза светились в наступающей темноте не хуже,чем у твари.
-Еще кто-то хочет задать мне вопрос?-Рык Цезариона устрашал не менее,чем то,что он только что сотворил.
-Господин!-Ярре очень осторожно попытался заговорить с воином.Тот грубо и злобно сказал:
-Ты совсем не исполняешь свои обязанности!Как ты мог допустить подобное в крепости?-И в притихшую толпу:-Услышу еще раз что-то подобное –перевешаю вместе с вашими десятскими!
Воины глухо заворчали –власть Наместника была неоспорима и оскорбление каралось очень жестоко,но и у простых солдат были права.А Цезарион последнее время переступал через них не один раз.Ремигий резко послал коня вперед,его грудью раздвигая толпу,безразлично глядя на мертвое тело,недовольно гомонящих людей.Ему было все равно,что будет с ним,крепостью,проклятой страной да и Империей по большому счету…
Ярре догнал воина только уже во дворе дома.Наместник бросил на него бешеный взгляд,но смолчал.Встревоженный Альберик шарахнулся в сторону,пропуская господина внутрь,недовольно взвыл Берси,учуяв запах крови.А Моди вцепился в старого раба лапками так,что было не отодрать.Ремигий молча прошел через весь дом,проломился сквозь спальню,даже не посмотрев,что с Эйзе,вылетел в сад,прошел по белому снегу,вновь выпавшему,пятная его кровавыми следами,рухнул на колени возле бассейна.Вода была уже покрыта тонкой пленкой льда.Ему пришлось пробить доступ к воде кулаком.И наконец опустить в леденющую воду окровавленные руки,а потом опустить лицо прямо в крошки льда,ощущая их острые режущие грани.Может,и не надо уже бороться?Дать себе покой?