- Спасибо тебе, - говорит Анатоль, поравнявшись со мной.
Мы так засиделись, что на улице начало темнеть, поэтому быстрым шагом нам приходится возвращаться в Академию.
- Пожалуйста, - говорю парню, - А за что?
- За это, - кивает на компанию, которая идет впереди, - еще никогда не видел их такими счастливыми и веселыми.
- И это только начало, - говорю с предвкушением больших свершений.
- И еще, - тянет неуверенно Анатоль, не спеша возвращаться к одногруппникам и обсуждению лучшей оружейной мастерской в городе.
Кстати, никогда бы не подумала, что Саманта так хорошо разбирается в оружии.
- Что? - спрашиваю у парня.
- Ты бы действительно препарировала магистра? - спрашивает он то ли с ужасом, то ли с восторгом.
"Да, без проблем, - думаю, - Могла бы начать резать еще живого. Это будет малая плата за унижение и страшный непрофессионализм от этого старика".
Но говорю я совсем другое.
- Нет-нет-нет, - тяну с улыбкой, - Ты что, как я могу!
Парень смотрит на меня, будто не верит ни одному моему слову.
Мы как раз подходим к Академии и встречаем двух мужчин. Вся группа останавливается и замирает. Их веселье как рукой снимает. Мое - тоже. Но это уже стандартная практика при взгляде на ректора. А тут еще и Холодец, то есть Зельц стоит.
Мужчины смотрят на нас, мы - на них. Не понять, они нас ждут или просто вышли посекретничать перед входом в Академию. У меня ощущение дежавю скребет между лопаток. Только я тогда с цыпочками была.
- Слышь, Анатоль, - зову парня, - ты не в курсе, у Зельца в роду никто чешуйчатый не топтался? - спрашиваю тихо.
- Не слышал об этом, - отвечает парень.
- Значит, можно расслабиться, - говорю и натягиваю на губы улыбку.
На нее как пчела на мед моментально реагирует ректор.
- Третья, - шипит мужчина, почти кусая этим словом.
- Ты знакома с ректором? - спрашивает у меня тихо Анатоль.
- Имела несчастье, - говорю все с той же улыбкой и смотрю на парня. - Хочешь познакомлю?
Парень смотрит на меня, потом - на ректора.
- Воздержусь сегодня, - говорит он.
- Сцыкло, - фыркаю весело и делаю несколько шагов вперед, - Доброго вечерочка, - говорю мужчинам, - Отличная погодка, не правда ли?
И почему это они так смотрят на меня с подозрением? Я же улыбаюсь им от всей своей некромантской души. Ах, точно, вот поэтому и смотрят. Немного прикрываю дверцу своей души и, само собой, уменьшаю степень радости на своём лице.
- Отработки захотелось? - спрашивает у меня Зельц.
Я с немым вопросом смотрю на мужчину. Потом бросаю быстрый взгляд на нахмурившегося ректора и снова на Зельца.
- Третья, - говорит предостерегающе ректор.
- Никак нет, - говорю мужчине-холодцу, - просто вышли группой погулять и развеяться. Не знала, что это запрещено уставом Академии.
- Я вас отпустил с пар не для того, чтобы вы развлекались, - продолжает давить на меня Зельц.
- Мы, как вы и сказали, вернулись в свои комнаты, порыдали над тяжелой некромантской судьбой, а после, справившись со своим заданием, решили развеяться. Вы не думайте, мы не уклоняемся от любимого занятия некромантов: стенаний, страданий и прочей печальной лабуды, - искренне уверяю мужчину.
Но его мои слова не убеждают.
- Ну народ, скажите вы, - обращаюсь к группе, - ведь мы страдали сегодня? Страдали! - отвечаю вместо застывшей столбом группы и снова смотрю на ректора и декана.
Ректор что-то шепчет декану на ушко. Я, прищурившись, слежу за этим. В моей голове складывается картинка: ночь, точнее вечер, двое мужчин в одиночестве, нежный шепот на ушко...
- Третья! - рычит ректор, будто прочитал мои мысли на моем лице.
- Да, господин ректор! Я вся во внимании, прислушиваюсь к вашей мудрости и еще чему-то там, что сложно разглядеть под покровом ночи.
Ректор тяжело вздыхает, прикрыв глаза рукой.
- Идите в свои комнаты, - говорит он, махнув мне головой.
Я киваю группе, чтобы двигали ножками, пока ректор держит себя в руках и декана в уздечке.
- Ты их так отпустишь? - спрашивает декан у ректора, пока мы быстренько убегаем.
- Я тебе потом все объясню. Помнишь, я говорил... - раздается конец разговора, но о чем именно они продолжают сплетничать - уже не слышу.
- Знаете, - подает голос Луиза с нервным смешком, - я рада, что Святая наша староста. Я думала, что поседею под их взглядами. Но ты так круто с ними говорила! Я бы так не смогла.