Я встала и присела перед ним.
— Я пришла к тебе, потому что чувствовала, что ты никогда меня не осудишь. Я знала, что ты не произнесешь какую-нибудь речь о том, какая я безответственная, и как я облажалась. Я пришла к тебе, потому что мне нужно было кому-то рассказать, и мне хотелось, чтобы этим кем-то был именно ты.
Сайлас потер затылок.
— Я хотел бы сказать тебе, что все будет хорошо. Я знаю, что Спенсер наверняка скажет тебе что-нибудь очень вдохновляющее, например, что все само собой образуется. Или что Бог не послал бы тебе что-то, если бы знал, что ты не сможешь с этим справиться. Или даже что-то вроде того, что все происходит не просто так. — Его пристальный взгляд встретился с моим, пока я сидела перед ним на корточках. — Но я не могу сказать тебе таких слов. Я просто не знаю, все ли действительно будет хорошо, — пожал плечами Сайлас. — У меня нет никакого вдохновляющего дерьма, чтобы воодушевить тебя.
Я хихикнула, проводя рукой по его волосам.
— Если я захочу услышать вдохновляющую чушь, я пойду к Спенсеру. Но уже просто знать, что ты в курсе моей ситуации, что ты не смотришь на меня осуждающе, это меня уже утешает. Я люблю тебя, Сайлас. Неважно, что мы не всегда ладим.
— Я тоже тебя люблю. — Сайлас вздохнул и поднялся на ноги. — Но я скоро заработаю грыжу от подобного тяжелого дерьма.
Я рассмеялась.
— Тогда больше никакого тяжелого дерьма. Вообще-то я уже ухожу.
— Куда это ты собралась?
— Эндрю заедет за мной.
Сайлас вскинул бровь.
— Эндрю?
— Да. Мы просто сходим куда-нибудь выпить.
— Сиенна, ты уверена, что это хорошая идея?
— Конечно. Почему бы и нет?
Он нахмурился.
— Во-первых, этот парень точно на тебя запал.
— Нет, это не так.
— Да. Именно так. Это было практически написано на его лице той ночью, когда мы были на его вечеринке. Чувак не мог оторвать от тебя глаз.
— Неважно. — Я вскинула руки. — Я просто хочу выбраться из дома на часок и не думать о том, какая буря дерьма разверзнется надо мной, как только я признаюсь всем, что беременна.
— Ты беременна?
У меня по спине пробежали мурашки, когда за моей спиной раздался голос Спенсера. Каждая унция воздуха мгновенно покинула мое тело.
— Ты, блядь, беременна? — Спенсер подошел ближе и встал рядом с Сайласом. Я отвела взгляд, глядя куда угодно, только не на него.
— Спенсер…
— Пожалуйста, скажи мне, что это шутка!
Мой желудок был готов выпрыгнуть из задницы, пока я стояла там, не готовая к такому разговору со Спенсером.
— Сайлас, она…
Не признавая и не отрицая этого, Сайлас практически дал Спенсеру ответ.
Я осмелилась взглянуть на лицо Спенсера. Его щеки раскраснелись, а глаза потемнели от шока и разочарования.
— Господи, Сиенна. Кто отец?
Мы с Сайласом посмотрели друг на друга. Он хотел, чтобы я сказала правду, а я практически умоляла его одними глазами прекратить этот разговор.
— Господи, это Ной, не так ли? — Спенсер запустил руки в волосы, грубо дергая их. — Ты беременна, и это ребенок Ноя.
На этот раз это был не вопрос.
— Какого хрена, Сиенна? Ты когда-нибудь слышала о такой штуке, как долбаный презерватив?
— Господи, Спенсер, — пробормотал Сайлас. — Остынь.
— Нет. Я не остыну. — Спенсер подошел ближе, и я уже чувствовала, как слезы наворачиваются на глаза. — Серьезно? Ребенок?
Обхватив себя за бедра, я опустила голову и уставилась в землю.
— Да, — тихо ответила я. — Ребенок.
— Господи, мать твою, — выпалил Спенсер, начав ходить. — Как, блядь, ты могла позволить этому случиться?
Я подняла взгляд, чтобы встретиться с ним, и мгновенно возненавидела выражение его глаз.
— Я не просто позволила этому случиться.
— Ну, ты, блядь, точно ничего не сделала, чтобы это предотвратить.
— Спенсер, остынь, чувак. — Сайлас сел рядом со мной. — Последнее, что ей сейчас нужно, это чтобы ты указывал ей на то, что она облажалась.
Спенсер снова принялся расхаживать, практически кипя от злости, бормоча что-то невразумительное.
— Папа, блядь, с ума сойдет. А как же колледж? — Спенсер замолчал. — А Ной? Он должен знать. Он обязан притащить свою задницу сюда и разобраться с этой гребаной ошибкой.
Это было как острое лезвие, которое вспороло мне грудь и пронзило сердце. На этот раз мои слезы было уже не остановить. Я прикусила нижнюю губу, глядя в другую сторону, чтобы Спенсер не смог увидеть боль в моих глазах.
— Разобраться с этой гребаной ошибкой? — прорычала я. — Так вот кто я? Ошибка?