Я погладил ее по щеке.
— Влюбиться в тебя было самым безрассудным поступком в моей жизни, но я не мог остановить это. Я пытался. Я, черт возьми, пытался. Но ты сделала невозможным не любить тебя. Я думал, что больше никогда никого не впущу в свою жизнь. — Я обвил пальцами ее шею сзади, крепко сжимая, желая, чтобы она почувствовала то же, что и я.
Сиенна вздрогнула и склонила голову набок, ее слезы капали мне на руку.
— Мне не суждено было снова влюбиться, но я сделал это. И я должен был сделать все возможное, чтобы защитить тебя, даже если это означало уйти. Пожалуйста, скажи, что ты это понимаешь?
Едва заметно кивнув, Сиенна коснулась моей руки и поднесла ее к своему лицу, прижавшись к ней щекой. Ее кожа была теплой, мягкой и такой же красивой, какой я ее помнил.
— Ты бы мог сказать мне, — прошептала она. — Тебе не нужно было уходить.
— Да, я должен был уйти, Сиенна. — Я прижался лбом к ее лбу. — Слишком многие уже пострадали из-за меня, я просто не мог допустить, чтобы это случилось и с тобой.
Тихий всхлип сорвался с ее губ, и Сиенна наклонилась ближе. Ее дыхание, словно шелк, коснулось моей шеи. Она тяжело сглотнула, и я крепче обнял ее.
— Но ты вернулся, и это значит… Они нашли тебя.
Глава 11
Сиенна
Все это время я думала, что Ной бросил меня, и мне ни разу не пришло в голову, что он сделал это, чтобы защитить меня. Я не предполагала, что это могло быть что-то гораздо более важное или существенное, чем просто нежелание быть со мной. Но мне по-прежнему было больно, и мое сердце все еще было разбито.
Голова кружилась и болела, пока я пыталась переварить все это.
— Как они нашли меня?
Ной напрягся и прочистил горло.
— Мы не уверены, что они нашли конкретно тебя.
— Что это значит?
— Мы заметили их усиленное присутствие в Атертоне и его окрестностях. Но мы пока не уверены на сто процентов, что они вышли на тебя. Я просто не мог рисковать, поэтому мне нужно было как можно скорее увезти тебя из этого города.
Я взглянула на него.
— Ты все время говоришь «мы».
— Я не единственный бывший морской пехотинец, с которым эти люди связались. Мы прикрываем друг друга, когда это необходимо.
— То есть ты хочешь сказать, что я сломала нос бывшему морпеху?
Ной хмыкнул, и мне понравилось низкое рычание, вырвавшееся из его груди.
— Да, сломала. И если честно, я и не ожидал от тебя меньшего.
Я улыбнулась и прижалась к груди Ноя, желая утонуть в его тепле. Его присутствие, запах, биение его сердца воскрешали в памяти все воспоминания, которые я так старалась забыть. Воспоминания, которые разрывали мои внутренности на миллион кусочков.
Закрыв глаза, я попыталась заглушить свои мысли и отгородиться от шума, чтобы сосредоточиться на Ное, почувствовать его и позволить его энергии, которая ритмичным стуком перетекала от его сердца к моему, поглотить меня. Но прошло совсем немного времени, прежде чем сомнения начали проникать в мои мысли, искажая их.
— Ной?
— А?
— Ты бы вернулся, если бы не они?
Между нами повисла мучительная тишина, и я уже знала ответ. Это было отстойно и чертовски глубоко ранило.
— Если бы ты не думал, что моя жизнь в опасности, ты бы никогда не вернулся.
— Я не собираюсь лгать тебе, Сиенна. Я не собираюсь давать тебе ответы, которые ты хочешь услышать, только потому, что так тебе будет легче.
Ной отпустил мои плечи и медленно отодвинулся.
— Я говорю тебе правду и ничего больше, потому что хочу, чтобы ты мне доверяла. И когда я говорю, что разлука с тобой была одним из худших моментов в моей жизни, — это правда. Когда я говорю тебе, что я бы переехал на другой конец этого долбаного мира, если бы это означало, что ты в безопасности, я бы это сделал.
— Тогда не будет ли слишком большой просьбой солгать мне?
Нежно взяв меня за подбородок, Ной приподнял мое лицо к себе, и я была на волосок от того, чтобы утонуть в его глазах.
— Хорошо, я солгу тебе, — начал он, глядя на то место, где его большой палец ласкал мою челюсть. — Я совсем не скучал по тебе. Я ни разу не думал о том, чтобы прикоснуться к тебе или услышать, как ты стонешь, пока я провожу пальцами по твоей коже.
Я содрогнулась, и Ной провел рукой по моей шее, провожая взглядом это движение. В глазах отразился голод, и это пробудило во мне мою собственную потребность, застав меня врасплох.