Моё появление встречает короткий лай, тут же сменяемый мохнатым чудом – золотистым ретривером. Лекси несётся ко мне и буквально виляет всем телом, встречая меня так, будто меня не было несколько дней. Крутится возле, пытаясь всунуть мне в руку лопатку для цветов, которая, очевидно, заменяет ей в эту минуту игрушку. А когда примечает в моей руке биту, радуется в два раза больше, думая, что я принесла ей палочку. И хотя я бы с огромнейшим удовольствием посмотрела на выражение лица Рогозина, когда тот увидел бы, во что превратилась его бита, позволяю Лекси только прикусить её зубами, понимая, что мне она ещё может пригодиться. Следов от зубов будет достаточно.
Так мы и доходим до крыльца, неся биту вместе, и я уже почти успеваю обрадоваться, что на сегодня все сложности закончились, как внезапно вижу свою мать, которая караулит меня у двери.
Черт, это, пожалуй, ещё хуже, чем стычка с Рогозиным. Жаль, что от неё мне точно не убежать. Она оглядывает меня с ног до головы, понимая, что куртку я надевала явно наспех. Потом смотрит на биту и издаёт по-настоящему разочарованный вздох.
– Господи, Ева! – мама драматично прикладывает руку к груди. – Только не говори мне, что ты опять взялась за старое!
Глава 3. Ева
– Ева! – мать идёт за мной по пятам, пока я непреклонно двигаюсь к коридору, чтобы повесить куртку.
Биту не оставляю, решая забрать её в комнату, чтобы Яру она не попалась на глаза, если вдруг надумает нагрянуть в гости.
– Ты не находишь, что это уже край наглости?! Посмотри, в каком ты виде, а у Ярослава, между прочем, полный дом гостей! Не подумала, что подумают о нём, когда увидят, какие к нему захаживают девицы?
Мама либо делает вид, что не видит биту в моих руках, либо предпочитает прикидываться, что не понимает, зачем я заходила в гости с ней.
– Поверь, к нему захаживают девицы, выглядящее, куда развратнее меня.
Я продолжаю свои шествия по дому, так и не смотря на мать. Спасибо, сегодня мне хватило её нотаций по поводу того, что я позорю семью, исчезая ночами из дома, когда это видят все соседи. Хотя я искренне верила, что те самые соседи соврали, говоря «видят». Дневник… он все ещё где-то находится, и я почему-то не верю, что он не у Рогозина. Была одна деталь, которую он мог узнать только из него. Я ночевала насколько раз у Вадима, этого он никак не мог понять, исходя из того, что Вадик меня просто забирал на машине от дома. А ещё то, что его мама совсем не против, что я оставалась там.
Арррр…
– Ты слышишь меня, Ева? – нажимает мама, когда я подхожу к холодильнику, чтобы забрать с собой молочный коктейль. Если честно, нет. Но сейчас её не услышать невозможно. Смотрю на неё со вздохом, так как осознаю, что пауза будет тянуться, пока не обращу на неё внимание. – Ты снова будешь оговаривать, Ярослава? Чего ты добиваешься? Зачем ты к нему цепляешься?
– Я что? Оговариваю его? – не верю своим ушам, уставляясь на неё во все глаза.
Но мама лишь передёргивает плечом.
– Алёна говорит…
Ох! Всё, у меня точно терпение заканчивается. Я со всей силы хлопаю дверцей холодильника, на что Лекси сразу реагирует и подскакивает, виляя хвостом и пытаясь сунуться на территорию кухни. Правда тут же поджимает голову, стоит матери метнуть в её сторону взгляд со строгим:
– Нет!
Поворачиваясь обратно ко мне, мама морщится. Даже спустя четыре года, мама так и не смогла полюбить самое отзывчивое и любвеобильное животное, что может существовать. Иногда я искренне сомневаюсь, что я – её дочь. Если бы не один досадный факт – я её точная копия. Яркие зелёные глаза, рост, миниатюрная фигура. За исключением волос, которые она предпочитает перекрашивать в русый. Она даже отказалась брать фамилию Лисицына, оставшись Мельник, объясняя это тем, что всю жизнь бежала от прозвища “Лиса”, какое прикипело в итоге и ко мне. Никак не понимаю, как так получилось, что мой папа женился на этой женщине. Ей богу, если бы не знала, что он сам не бедствовал, подумала, что дело всё в состоянии её семьи. Хотя, если посмотреть на её отношение к Есении, к моей двенадцатилетней сестре, которую она действительно любит, можно подумать, что я ещё при рождении ей чем-то очень-очень насолила.
– Так вот, – делая вид, что совсем не повышала голос, она приглаживает свои идеально уложенные волосы. Время первый час ночи, а она по-прежнему выглядит совершенно. Отглаженные широкие чёрные брюки, в которые заправлена бежевая блузка. Хотя сегодня в универе она выглядела иначе. – Алёна говорит, что ты не даёшь ему прохода, цепляешься и выдумываешь разные истории, чтобы их рассорить.