- А как говоришь её зовут? - голос показался знакомым. Но было непонятным, кто именно это спросил.
-Денисова Вероника. Владимировна.
На заднем фоне отчетливо слышны некоторые помехи. Будто кто-то мял бумагу, либо возможно просто брал альбомные листы и скрипел ими что-то тщательно на них записывая. Шум такой неприятно скребущий.
-Так-с Вероника Владимировна Денисова, зафиксировал. Все тщательно проверю и сообщу тебе результаты. В полицию пока не заявляй, ни к чему нам сейчас лишние тяготы.
-Ладно, Степаныч. На связи.
- И тебе, дружище. Бы....- Богдан нажал на стоп и проницательно посмотрел на меня. Взгляд был холодным и пробирающим. Явно, что дело ни к добру.
-Догадываешься о ком они говорят? - хмуро проговорил он, скрещивая руки на груди.
И я догадывалась. Все было кристально понятно. Непонятно было только одно, когда Артем успел это все провернуть, если ещё вчера мы вроде, решили начать с начала, а сегодня он был в командировке. Получается что, готовил он это намного раньше.
- Вероника Владимировна Денисова ...это я. - проговорила растерянно, стараясь не поддаваться панике и держаться максимально спокойно. Хотя голос охрип сам собой. - Но я не понимаю...что они имели в виду? Что... Я правда, ничего не делала...
- Ничего не делала? - хитро ухмыльнулся Красавин и к своему удивлению я не заметила в его глазах ни капли злости или какой-то агрессии. Наоборот, он казался довольным. На лице читалось предвкушение чего-то желанного. Странная реакция на убытки.
- Но на тебя хотят завести уголовку почему-то. По мошенничеству. У тебя есть что сказать в свое оправдание?
Уголовку? На меня? В считанные минуты мне сразу же значительно поплохело. Я испытывала целый спектр рознящихся эмоций. Тут был и стыд и тихий страх. И смятение. И дикое желание отомстить. . Я ведь не была ни в чем виновата!Не сделала ничего плохого! Это он во всем виноват!Он!
Артем меня оболгал!. Он окончательно потерял совесть! Я этого так не оставлю! Не позволю ему остаться безнаказанным! Он ответит!
- Это Артем! Он меня подставил! Иванов!
-Кто это?
-Он тоже работает у вас! Он изменил мне и требовал чтобы я простила его, а когда я не согласилась на его условия, сбежала от него, начал мне угрожать! Сказал что если я не соглашусь вернуться к нему, и буду артачиться, то он повесит на меня кражу денег из сейфа. И похоже решил дать ход своим угрозам...
Красавин зло прищурился и стал смотреть на меня цинично, даже грубовато, подняв уголок пухлых губ в странном оскале, явно не доверяя ни единому моему слову.
- Шантажировал тебя? Я должен в это поверить?
-Что? Но это правда! Вы что считаете я вам вру? Не брала я никакие деньги!
Красавин унизительно хмыкнул как бы подтверждая, что я правда вру, мне он ни на йоту, не верит. И да, думает, что я мошенница. Что что-то ему не договариваю.
*****
Я колебалась. Объятая удушающей паникой, я была просто не в состоянии размышлять разумно, и просто боялась дышать.
Все так запуталось.
Ситуация вышла из под какого-либо, хотя бы, минимального контроля и пошла по совершенно идиотскому сценарию! Я ведь, изначально планировала просить помощи у этого Красавина, надеялась на него, и в попытках приструнить разбушевавшегося в своей вседозволенности Артема, ждала защиты именно от Красавина.
Кто же знал, что так все получится?
Что мы имеем в сухом остатке? То, что теперь мне приходиться разбираться не только с самим обозленным Ивановым, который реально обнаглел в край, но теперь приходится иметь дело с кем-то гораздо внушительнее и могущественнее его. Кем-то, для кого размазать меня по стенке, как назойливую муху, не составит никакой сложности. Если он конечно, захочет.
Чего он хочет, на самом деле? Почему смотрит так, словно я уже принадлежу ему и он уже начал осуществлять какой-то продуманный и понятный ему одному, скрытный план.
Что ему, на самом деле, надо?! Чего он хочет?!
Не того хищника я боялась, разозлить. Ох, не того...
- Богдан Сергеевич, послушайте, я действительно, непричастна к тому, в чем меня обвиняет этот...этот человек. И никаких денег я не брала. Даже в глаза их никогда не видела! Поверьте, я к этому, правда не причастна. Поверьте мне...- тоска, которая прозвучала в моем голосе, еще сильнее разжалобила и расстроила даже меня саму. До того обречённо и жалостливо звучали мои слова, что мне самой стало себя жаль.