Анатолий метался внутри, пытаясь пробить выход, но стержни держали крепко. Весь покраснел от натуги и ярости, когда безуспешно пытался сломать эфирные прутья голыми руками.
— Ломай их, Толя! — кричали его товарищи. — Ты же можешь!
Ну, пусть пробует.
Сам же неспешно формирую ещё одну линию. С заостренным концом, как копьё. И, вливая в неё эфир, начинаю удлинять. Острие медленно приближалось к Толику, прижимая к прутьям клетки.
— АААААРРРР! — заорал он, тщетно пытаясь выбраться. — Это нечестно! Выпусти меня, урод!
Когда копьё оказывается в паре сантиметров от его живота. Останавливаюсь. Исход поединка ясен. Всего усилие и пробью ему пузо. Наш бой замер в состоянии, когда Анатолий и жив и может быть убит.
Тишина.
Что-то первый взвод притих.
Да и Петров.
Куваева насладилась мгновением триумфа:
— Победил мой боец! Сержант Волков!
По рядам четвёртого взвода прокатились одобрительные возгласы.
— Ха! А слов-то было сколько⁈
— А я говорил! Наш Сашка справится!
Врун. Ты думал я умру.
— Вот вам и штрафники!
Многие из первого взвода закивали, признавая результат увиденного.
Но Петров, скрипнув зубами, воскликнул:
— ТАК ЭТО НЕ РУКОПАШНАЯ СХВАТКА! В РУКОПАШНОМ БОЮ ЗАПРЕЩЕНО ИСПОЛЬЗОВАТЬ КОНТУРЫ!
Гляжу на него с предельно спокойным выражением лица:
— Если хотите раунд без контура, то только за вторую бочку пива. Однако, если я не буду использовать контур, ваш боец не должен использовать эфирный доспех.
Лейтенант скрипнул зубами ещё громче, но азарт и гордость взяли верх:
— Идёт! Давай, Толя! Покажи ему настоящую рукопашку!
Деактивирую контур-ловушку. Эфирные линии растаяли в воздухе, и бычара Анатолий оказался на свободе. Он тряхнул башкой, деактивировал доспех, и снова бросился на меня, с одной голой силой эфира. Более яростно, с желанием отыграться за унижение. Глаза налились кровью. Прыгает, собираясь своей тушей повалить на меня снег и там уже додавить.
— Ты ответишь, крысёныш! Без своих фокусов ты просто пустыш…
Его крик оборвался.
Апперкотом в челюсть.
Пробил ему точным, ещё и неплохо так вложился — от пятки до кончиков пальцев.
Анатолий приземлился, подняв тучу снега. Глаза закатились, показав белки.
Тишина.
Только что худощавый штрафник-молокосос одним ударом отправил в нокаут гиганта, что весил раза в два больше. Неофит — адепта. Всё противоречило законам природы.
Куваева вздохнула и с притворной скорбью произнесла:
— Ну вот… Если он не придёт в себя, придётся-таки тащиться за санями.
p. s Вот, собственно, обычные будни Сашки в ближайшие два дня) В следующей главе очень кратко распишу чем их лагерь занимался эти деньки и вперёд на миссию. Уже не терпится увидеть его новый бой с УЖЕ СЕРЬЁЗНЫМИ ПРОТИВНИКАМИ:) Следующая глава по готовности, загадывать не буду по срокам, так как пока не понимаю каким объёмом будет. Может 60к? Хз, я просто не хотел бы написать главу и в самый горячий момент её остановить, а выложить сразу полную сцену)
И да, Всех с ПЕРВЫМ ДНЁМ ЛЕТА, ДРУЗЬЯ!)
Глава 9
Следующие два дня протекали относительно спокойно. Насколько вообще может быть спокойно в военном лагере на границе с племенами, мечтающими скормить тебя своим духам.
После того как уложил Анатолия, лейтенант Петров, конечно, запыхтел как паровоз. Неприятно, видать было, публично проиграть пари штрафнику. Но делать нечего, бочку пива доставил в тот же вечер. Вторую — на следующий день, когда Толик наконец смог связно объяснить фельдшеру, что именно у него болит. Слово офицера здесь — дело святое, даже если тот говнюк. Пиво, кстати, оказалось неплохим. Куваева разрешила устроить небольшой праздник для четвёртого взвода — за победу над первым. Серьёзно, так и сказала: «За победу над первым». Уверен, слышал бы Петров, его схватил бы инсульт.
Митька, чертяка, напился первым и принялся рассказывать по лагерю, как я якобы подбросил Анатолия в воздух, раскрутил над головой и, сука, отправил по баллистической траектории в направлении столицы. Вот что делает алкоголь с людьми. Интересно, через сколько пересказов я превращусь в ебуч*го титана, жонглирующего солдатами первого взвода?
— За Волкова! — орали тогда мои головорезы, подняв кружки. — За сержанта!
Ну, я тогда не стал им мешать. Просто отсалютовал своим бокалом. Праздник так праздник. Хотя никакой закуски. Первую кружку пива закусили второй, вот и всё, собственно.