– Ты должна перестать плакать, милая, – твердо сказал он. – Я понимаю, что ты чувствуешь, но, черт возьми, ты уже два дня не можешь успокоиться. В конце концов, мой ангелочек, это была не твоя вина.
Уна всхлипнула. Лацканы Джика были мокрыми от ее слез; его тунику придется отдать в чистку.
– Я знаю, – ответила она, – но, видишь ли, мне очень нравится Нетта. Вот почему я…
Видео зажужжало.
Джик подошел, чтобы ответить.
– Это Нетта, – сказал он, когда вернулся. – Она хочет тебя видеть.
С некоторой опаской Уна подошла к аппарату. Когда на экране появилось лицо Нетты, Уна сразу поняла, что ею движет какое-то сильное чувство. Вопрос был в том, какое?
Первые же слова Нетты развеяли ее опасения.
– Произошло самое замечательное, Уна, – сказала она. – Я приношу тебе множество извинений.
– О, все в порядке. Что…
– В конкурсе участвовали десятки геодаков, многие десятки, и, конечно, Уна, у меня не было бы шанса, если бы не твоя абсолютно вдохновенная ошибка. Как бы то ни было, семьдесят пять монет – это не так уж и мало, не так ли, даже в наши дни, и, конечно, это престижно. Моя фотография появится в дневной стереопрессе, а может быть, и в утренней тоже. Я просто не знаю, как тебя отблагодарить.
– О, да ладно… Но, Нетта, что произошло?
– Я же тебе говорила! Моя композиция получила первый приз на выставке, и я получила особую благодарность за использование редких органических материалов.
– Ты имеешь в виду нео-геодак?
– Угу! Судья был от него без ума. Практически у всех присутствующих были старомодные геодаки. У Джойзель их было четыре, и, я думаю, её тошнило от их вида. Как бы то ни было, я получила первый приз, а она не получила даже третьего. Разве это не чудесно?
Прошло несколько секунд, прежде чем Уна обрела дар речи.
– Это… это действительно чудесно, – медленно произнесла она.
– Я хочу отдать тебе половину приза, Уна. Я настаиваю на этом. Спорить бесполезно. Ты можешь сказать «да» сейчас или немного позже.
Уна колебалась. Ей было трудно осознать, что произошло.
– Ну, ладно, – сказала она наконец. – Я знаю, на что потрачу эти деньги.
– На что? – спросила Нетта, с интересом наклоняясь вперед.
– Ну, ты же знаешь, что Лесли – тот, у которого, э-э, были проблемы с геодаком – и Линдорна Белль собираются пожениться. Если у меня получится, я куплю им в подарок набор посуды из дерева Басслинкс.
– Дерева Басслинкс? Не думаю, что я когда-либо слышал о таком.
– Недавно о нём упоминали в образовательной передаче по стерео. Кажется, оно растет на Венере и в обработанном виде выглядит точно так же, как красное дерево Афродиции, но в нем есть какое-то химическое вещество, временно парализующее ваши голосовые связки, если вы едите из посуды, изготовленной из него.
– Репортёр сказал, что на Венере считается серьёзным, но тактичным намеком подарить кому-нибудь посуду, изготовленную из дерева Басслинкс. Конечно, все, что говорил Лесли, обернулось к лучшему и все такое, но я не могу отделаться от мысли, Нетта, что посуда из дерева Басслинкс действительно будет очень подходящим свадебным подарком.
– Я ни капельки тебя не виню, – сказала Нетта.