Ридель встретился с президентом один на один и проинформировал его о выводах, сделанных им в докладе. Холбрук полагал, что президенту следует выслушать мнение большего числа людей. Как считал Холбрук, не было проведено должного обсуждения основных итогов и рекомендаций доклада, президент очень быстро пошел на расширение войны.
В феврале 2009 года Обама объявил о направлении дополнительно 17 тысяч войск в Афганистан, тем самым обеспечив достаточную передышку президенту и его советникам для определения дальнейших шагов. Вскоре после этого он также потребовал от своего командующего войсками в Афганистане генерала Стэнли Маккристала пересмотреть военную стратегию и обозначить все нужное США для победы15. Пока Маккристал работал над обзором, Совет национальной безопасности (СНБ) собрал воедино все факты, данные, мнения и аналитические подборки, предоставленные правительственными ведомствами (в основном Пентагоном, Госдепартаментом, ЦРУ, Агентством США по международному развитию) с тем, чтобы подготовить президента к оценке рекомендаций Маккристала. Цель состояла в том, чтобы предоставить президенту Обаме четкие варианты, из которых он мог бы сделать выбор.
Перед администрацией Обамы встала мучительная двусторонняя проблема. В то время, когда талибы занимались перегруппировкой и становились все более грозными, правительство Карзая, наш местный партнер, оказалось слабым и неспособным к осуществлению задачи строительства демократии16. Ореол сошел с Хамида Карзая еще до прихода к власти Обамы. В умах представителей администрации и конгресса элегантно одетый образованный руководитель нового Афганистана в каких-то строчках обзоров был низведен до уровня продажного, коррумпированного и ненадежного партнера, из-за которого в основном Талибан и действует так успешно. Как бы ни должен был предположительно выглядеть «новый» Афганистан, в реально существующем Афганистане значительную роль играли кланы и большие семьи. Клан Карзая, к сожалению, очень был похож на сериальную семью Сопрано. Брат президента Ахмад Вали фактически являлся торговцем наркотиками в Кандагаре, оплоте талибов. Известно, что он сотрудничал как с ЦРУ, так и с Талибаном и был замешан в каждом деле и в каждом политическом споре в этом непокорном городе. Карзай также патронировал множеству коррумпированных местных сановников, повязанных с торговлей наркотиками. Они поддерживали его власть, а он давал им возможность набивать карманы в ущерб интересам местного населения17.
Лица, оказывающие гуманитарную помощь, члены конгресса, обычные афганцы и американцы в равной мере были сердиты и разочарованы, однако ситуация с коррупцией не менялась. Да, имели место непроизводительные траты и взяточничество, растрачивались миллионы. Но верно было и то, что Афганистан по-прежнему оставался племенным обществом, в котором племенные вожди, большие шишки считали своим долгом пользоваться государственными ресурсами как своими собственными в интересах своего сообщества. Карзай считал необходимым удовлетворять это требование для того, чтобы выжить в руководстве страной. Такого рода коррупция не чужда политике, и, уж разумеется, не чужда ей в Афганистане18.
Действительно ли коррупция со стороны Карзая вела к переменам к худшему и притоку повстанцев? Да, но не в такой степени, чтобы мы могли все на нее свалить. Нет подтверждений тому, что большинство из тех, кто присоединился к Талибану, сделало это из протеста против коррупции министров Карзая. Проблема носит местный характер. Коррупция, которая действительно что-то значила, которая вызывала озлобление у мелкого дехканина и заставляла его брать ружье и идти к талибам, шла от местной полиции и правительственных чиновников. Мы относились к Карзаю как к главе независимого суверенного государства, а на самом деле у него вообще не было правительства. Он отсиживался в столице, но даже там он мог опираться только на иностранную защиту в плане личной безопасности, и его полномочия ничего бы не значили без поддержки со стороны США. Карзай был (он и остается) не более чем почетным «мэром Кабула».