Но Петины глаза не могли обманывать, они выдавали правду, и тогда собака, улавливая чутьем, что мир и спокойствие лишь кажущиеся, в такие моменты начинала тихо скулить и заканчивала коротким жалобным лаем. Лаяла она в основном на машину.
Ну что мог он, Петя, сделать, если здесь во всем распоряжались взрослые! Никакие его маленькие хитрости не помогли — мама и все остальные были неумолимы, и судьба Смелки была решена: она остается здесь вместе с Капустиным на зиму сторожить дом. Если ничего не случится, то будущим летом ребята снова увидятся со своей подопечной…
Петя, поставив на землю будильник, обеими руками гладил Смелку. Самое страшное приближалось: вещи были уложены, время ехать. Шофер уже завел мотор, выкатил грузовик за ворота, и он стоял там, пофыркивая, в ожидании пассажиров.
— Ее надо на веревку да к дереву, — сказал кто-то. — А то еще побежит за машиной. Собаки очень привязчивы.
«Прощай, собачка!» — Петя в последний раз погладил Смелку, и, стараясь быть мужчиной, сжав зубы, не оглядываясь, пошел за мамой.
Уже сидя наверху, на узлах с одеялами, Петя увидел, как очкарик Пал Ваныч и Капустин привязали Смелку на длинной веревке к дубу, поставили перед ней какую-то миску и пошли назад, к машине. Бухгалтер залез в кузов, а Капустин, махнув рукой, стал закрывать изнутри ворота.
Петя не мог смотреть теперь на устроившегося рядом Пал Ваныча, он его возненавидел на всю жизнь. Он сидел и думал: «Вот бы его, Пал Ваныча, самого привязать к дереву, поставить перед ним миску и бросить одного, что бы он тогда делал?»
Смелка, натянув веревку, залаяла, как заплакала. Петина мама крикнула шоферу, чтобы поезжали скорее. Грузовик тронулся, покачиваясь на ухабах, выехал на шоссе и прибавил ходу.
Петя крепился изо всех сил, чтобы не заплакать. Это было нечестно, нечестно, нечестно! Смелка сейчас мечется под деревом одна, обманутая и покинутая всеми, и ничего не может сделать, и не понимает, куда делись ее друзья, почему за все хорошее люди отплатили ей такой неблагодарностью.
И хотя по дороге все взрослые уверяли Петю, что с ней ничего не случится, и хотя мама говорила, что сторож обещал кормить Смелку, в голове у Пети были самые мрачные мысли. А вдруг жадный дед Капустин перестанет ее кормить, или она возьмет и уйдет сама через шоссе в лес, а там ее загрызет кто-нибудь. Волки, например.
Петя сидел и думал, что вот хорошо бы, если бы сейчас грузовик испортился и все, повздыхав, вернулись бы обратно на дачу, а потом кто-нибудь бы догадался, что все несчастья с ними приключились оттого, что не взяли с собой Смелку…
Но грузовик и не думал портиться, а катил себе как ни в чем не бывало по Можайскому шоссе, легкий ветерок обдувал сидящих в кузове, но иногда вдруг налетал с такой силой, что Пете приходилось свободной рукой придерживать тюбетейку: не свалилась бы чего доброго.
Вдруг Петя заметил — у него были очень зоркие глаза, — как между деревьями, далеко позади на тропинке, что шла вдоль шоссе перед дачными домиками, сверкнул какой-то рыжий комочек: раз, потом другой. В этот момент грузовик подъехал к светофору и затормозил: горел красный свет.
Петя изо всех сил всматривался туда, под деревья. Сердце его колотилось часто-часто, он надеялся на чудо, верил и не верил. Но, как назло, шоссе перед светофором изгибалось и деревья вдалеке слились в одну сплошную стену, так что нельзя было разглядеть, что там происходило, за поворотом.
Всех сидящих в кузове качнуло, машина опять тронулась и поехала все быстрее и быстрее. Теперь уже чуда ждать было нечего. Но вдруг что-то снова привлекло Петино внимание, какое-то движение на обочине слева от шоссе. Петя привстал, чтобы лучше рассмотреть, и… рот его раскрылся сам собой.
— Смотрите! Смотрите! — закричал Петя и показал рукой на тропинку под деревьями. — Нас догоняет Смелка!..
Все посмотрели и ахнули.
Вдоль придорожной канавы как-то боком и не разбирая дороги, то сворачивая на тропинку и на миг исчезая за тополями, то выскакивая на самый край канавы, мчалась, высунув язык, желтая лохматая собака с обрывком веревки на шее.
Самое удивительное и странное было то, что она не смотрела ни на Петю, ни на других людей, находившихся в кузове, а глядела временами куда-то вниз, на задние колеса грузовика, словно их она только и запомнила и сейчас старалась не потерять из виду. Один лишь раз Пете показалось, что Смелка увидела его и словно припустилась бежать еще быстрее, но ненадолго. Лаять у нее уж не было сил — их едва хватало, чтобы бежать за машиной, да и сбавить ход и набрать в легкие воздуха ей было уже некогда.