Постепенно я начал привыкать к полутьме, и оглядел помещение. Каюта капитана была довольно просторной, несмотря на размеры самого корабля. Стены были отделаны красным деревом, повсюду висели картины. За большим дубовым столом сидел мужчина лет сорока пяти в очках и зелёном сюртуке. Его строгое лицо выражало глубокую заинтересованность. Обстановка в каюте больше напоминала художественный фильм, чем реальность. Возле стола стояло два стула, и мы с Ольгой уселись на них.
Капитан заметил моё замешательство и кашлянул, чтобы обратить на себя внимание.
— Итак, представьтесь.
— Меня зовут Алексей, девушку зовут Ольга, а снаружи мой друг, Павел, мы все из России.
— Россия? Это царство далеко на востоке? Далеко же вас занесло, на край света, в вест-Индию. Меня зовут Эндрю Нортон, я капитан этого судна. Мы торгуем сахаром с местными Испанскими колониями, сейчас направляемся на Кубу, в Гавану. А вы куда путь держите?
Я оставил его вопрос без ответа. Вопрос, который мучил меня уже по меньшей мере половину часа, наконец созрел и обрёл свободу.
— Мистер Нортон (так же к вам обращаются в Англии?), объясните мне, наконец, что это за розыгрыш? Мы попали в шторм, или какое-то завихрение, самолёт (при этом слове очки капитана полезли на лоб) потерпел крушение, и нам пришлось несколько недель жить на этом треклятом острове, изнывая от жары. И тут появляетесь вы, с фитильным мушкетами, и старинными пистолями. А ещё эта посудина, откуда она у вас?
Лоб капитана покрыла испарина, он в задумчивости шарил рукой по карманам, пока не вынул платок.
— Эта «посудина», мой фамильный корабль, юноша! О каком розыгрыше речь, и что это за странное слово «самолёт»?
Я начинал терять терпение, если это было шуткой, то всё зашло слишком далеко. Мне казалось, что нас держат за дураков, и где-то поблизости расположены десятки видеокамер. Оле тоже было не по себе, она дёрнула меня за рукав, но я отдёрнул руку.
— Сэр, если всё это не розыгрыш, то будете ли вы так добры сказать, какой сейчас год?
— Год? Причём здесь год? 1664 от рождества Христова, май месяц, если угодно.
Кажется, капитан был раздосадован не больше моего. Он зубами откупорил какую-то бутылку, и налил в свой стакан, залпом осушил его, и пристально посмотрел мне в глаза; потом достал из ящика стола судовой журнал и подвинул ко мне. На одной из последних записей стоял год прибытия в очередной порт, и дата: шестнадцатое мая 1664 года.
А я вообще перестал что-либо понимать. Какой 1664 год, о чём это он говорит? Мы же не могли каким-то волшебным образом переместиться во времени. И если это так, то как нам выбраться отсюда? Ничего не понимаю. Я в бешенстве вскочил и ринулся к ближайшей картине. Красивый мужчина в военном мундире смотрел на меня во все глаза, мне казалось, он смеётся надо мной. Портрет полетел на пол, я ощупал стену, но ничего не нашёл. Я подошёл к следующему портрету.
— Да что вы себе позволяете?! – Нортон в отчаянии вскочил с кресла.
Нас прервал смех и громкий шум на палубе. Мы выскочили из каюты, и увидели Пашу в окружении матросов.
В одной руке он держал деревянную табуретку, а в другой перочинный нож. Три рослых матроса окружили его и подходили всё ближе, замышляя недоброе.
— Что здесь происходит?
При виде капитана матросы сразу остыли, и опустили свои кинжалы. Томас подскочил поближе, вытянулся в струнку и стал докладывать:
— Азартные игры, сэр! Этот новенький сел играть с Джонни и Уильямом, и обыграл их обоих, они сильно разозлились!
Глава 9
— А ну быстро успокоились! Разыгрались тут! А ты, новенький, говори быстро, что произошло?
— Извините, мистер Нортон, он не знает языка, Павел скажет мне, а я переведу вам. Рассказывай, что ты опять натворил!
Паша поставил табурет на палубу, и спрятал нож в карман.
— Ничего я не творил, - обиженно сказал он, - вы ушли, оставили меня одного, а Томас принёс игральные кости, тут ещё народ подошёл.
— А из-за чего все накинулись на тебя?
Друг засмеялся.
— Так я выиграл! Обыграл их всех, они последние портки мне проиграли!
— Это правда? – после перевода лицо капитана побагровело, - и вы не отдали ему выигрыш?
— Вот ещё, отдавать деньги какому-то хлыщу! – плюнул Джимми.
— Тогда я вычту из твоего жалования! Карточный долг священен, - Нортон что-то шепнул Томасу, и тот многозначительно посмотрел на нас.
— Капитан, вы извините, но мы с друзьями надо поговорить с глазу на глаз.
— Разумеется.
Я отвёл их в сторону, Паша тяжело дышал и всё поглядывал на рослых матросов.
— Слушай, игрок, мы крупно вляпались!
— О чём это ты?
— Паша, ты знаешь, где мы находимся?