— В Карибском море, ты сам говорил.
— Да, но тебя ничего не смущает, совсем ничего?
— А что должно меня смущать?
— Да то, что этот старинный корабль, эти матросы с саблями, кинжалами и фитильными мушкетами не актёры или аниматоры, это настоящие люди.
Лицо друга помрачнело. Оля прикусила губу.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты совсем ничего не видишь? Мы каким-то образом очутились в 1664 году!
Казалось, он ни капли мне не поверил, улыбнулся и махнул рукой.
— Да ну брось, что ты мне рассказываешь, какой 1664 год, какие настоящие мушкеты, о чём ты?
— Да послушай ты, бурдюк на ножках, а вдруг он говорит правду? – сказала Оля.
Паша хотел уже вернуться к остальным, как наш разговор прервал Томас, он стоял с мушкетом наперевес. С ним было ещё несколько матросов.
— Капитан велел нам арестовать вас!
— Но почему? Мы обычные люди, и никому ничего плохого не сделали!
— Это меня не касается, - сухо ответил он.
Нас грубо схватили и поволокли в трюм, сопротивляться было бессмысленно.
***
Прошло несколько дней, всех разместили по разным клеткам. Мы сидели в сыром трюме, где повсюду сновали крысы. Паша поначалу жутко ругался, говорил, что разобьёт всем этим упырям лица, но его быстро утихомирили, подставив дуло мушкета к голове.
Всех обыскали, перерыли все Олины вещи, отобрали ножик и зажигалку, а ещё наши документы, мне повезло, я спрятал карту в трусы.
Джимми демонстративно пришёл с Пашиным телефоном в руках. Вряд ли он знал, что это такое, но по реакции друга можно было понять, что вещь много для него значит. Матрос положил его на сырой пол, а потом со всей силы ударил палкой. Телефон не был шедевром финских мастеров, который не ломается даже если упадёт из космоса, а был обычной китайской копией, и тут же треснул пополам.
Пашин вой слышал весь корабль, даже капитан прибежал посмотреть, кто это так орёт у него в трюме. Паша пообещал семь кар небесных этому злосчастному матросу.
Томасу поручили охранять нас, и он дежурил рядышком, сидя на табурете. В клетке было весьма уныло, и если бы не он со своими многочисленными байками, мы, наверное, сошли бы с ума от скуки.
Паша, по всей видимости, уже начал догадываться, что мы не на курорте каком-то, а попали в серьёзную переделку. Но так как Томас познакомил его с национальным напитком, то он старался приложиться к бутылке, и вообще ничего не думать. Люди именно поэтому так обожают алкоголь, что он выключает мозг, и тот больше не грузит их тревожными мыслями.
Пару раз к нам спускался Джимми, злобно скалился на Павла, и облизывался на Ольгу, но Томас быстро прогонял его.
Капитан хочет доставить нас в Порт-Ройал, чтобы отдать британским властям. Что он задумал, было совершенно непонятно, но, по всей видимости, нас приняли за иностранных шпионов. Корабль был уже на половине пути к Ямайке.
Когда охранник уходил, мы перешёптывались друг с другом, благо клетки были совсем рядом.
— Надо составить план! Если нас привезут в этот форт, то отдадут под суд!
— Но мы же ничего плохого не сделали! – лицо девушки выглядело явно обеспокоенным.
— А я до сих пор не понимаю, что тут происходит, но ром однозначно хорош.
— Хватить пить! Надо выбираться отсюда!
— Давай так, когда Томас вернётся, я приманю его к себе, а вы тем временем схватите его сзади и отберёте ключи.
— Как ты это сделаешь?
— Положись на моё обаяние.
В тот день Томас пришёл к нам с обеспокоенным лицом. Паша мирно посапывал на своём тюфяке, служившим ему кроватью. Ольга ровняла щипчиками ногти.
— Что случилось, Том?
— За нами идёт корабль, а флага нет, он скоро нагонит нас, поэтому мне велено следить за вами пуще прежнего. Капитан думает, что это ваши союзники отправили за нами погоню.
— Да нет тут у нас никаких союзников! Если бы они были, разве сидели бы мы на том проклятом острове?
Паша открыл глаза, проснувшись от крика.
— Мне думать не положено, только исполнять приказы, но эта история кажется очень странной. И ваша одежда…
— Дошло, наконец? – выдохнул я.
— Да, вы явно не местные, возможно турки или арабы, только белые.
Если можно изобразить известный жест, которым человек закрывает рукой лицо от происходящего вокруг бреда, то это был именно он.
— Но я забрал огниво у Джимми, - он кинул её другу, - всё же тот много проиграл тебе.
Паша приподнялся с тюфяка, и стал рыскать руками под собой, видимо искал трубку.
— Томми, иди сюда, мой милый, - Олин голос звучал, как музыка.
Матрос застыл на месте, и нерешительно сделал шаг в сторону её клетки. Она стояла в аппетитной позе и манила его пальцем. Как только он подошёл ближе, я попытался схватить его за шею, но не успел, тот ловко вывернулся и отскочил в сторону.