— Потому что я так хочу.
— Правда? Сон мой, я тут хозяйка. — Раздраженно топнула ногой.
— Не думаю.
Мне кажется, или это был сарказм?
— А мы сейчас проверим. — Закрыла глаза, представляя райский остров с песчаным пляжем.
— Что ты делаешь?
Мужчина наклонился, ласково убирая упавшую прядь с моего лица.
— Представляю себя на море. — Мечтательно растягивала каждое слово.
Немного погодя я приоткрыла один глаз, продолжая стоять в белоснежной комнате. Медленно, но верно, злость подкатывала к горлу.
— Почему такая неприветливая? Разве ты не здешняя?
Проведя рукой по щеке, он стал мне за спину толкая вперёд, и я, поскользнувшись, улетела куда-то вниз, падая на колени. Когда глаза привыкли к темноте, нетерпеливо осмотрелась в поиске выхода. Помещение без окон и дверей напоминало глубокий колодец с выгравированными символами на каменных стенах. Поднявшись на ноги, сделала пару шагов, останавливаясь в центре. Может, мне просто отключить мозг и перестать думать? Но это невозможно. Как только ты решаешь ни о чём не думать, тысяча разных мыслей появится в голове начиная с самой бредовой.
— Где ты? — обворожительный голос ласково прошептал.
— Лучше скажи, для чего я тебе?
— Скоро узнаешь, всему свое время. — Снимая плащ, он отложил его в сторону, доставая из бархатного мешочка какой-то предмет. — Я теряю терпение.
— Пф... Не моя забота. — Повернувшись, хотела его рассмотреть, но лица, казалось, и не было вовсе. Лишь темные, пронизывающие глаза.
— Знаю, знаю. Только вот одна загвоздка. Это ты приходишь в мои сны, и не даёшь покоя. — положив на мою ладонь тот самый кулон, сжал до боли руку, пока одинокая капля крови не упала на пол.
— Ай!
Подскакивая, смотрела на украшение немигающим взглядом. И как это понимать? Что за фокусы? Отбросив нехорошее предчувствие, застегнула цепочку на шее, пряча медальон под рубашкой. Пройдясь по дому, поняла, что нахожусь в нем совсем одна.
— Мда, — цокнула языком направляясь посмотреть, что же творится на улице.
Прислонившись к окну, устало вздохнула. Там вовсю моросил дождь, переходя в непроглядную стену ливня. Желание проверить, куда делся Адимус, вмиг улетучилось, оставляя горький привкус неизвестности.
Брум! Рум!
Живот напомнил о своей пустоте нетерпеливым бульканьем. Обшарив кухню, я нашла завернутый в тряпку сыр с черным хлебом. На скорую руку сварганив парочку бутербродов, открыла входную дверь и подперев ее стулом, уселась наблюдать за стихающим дождем. Темнота, созданная хмурыми фиолетовыми тучами, не давала точного понятия о времени суток. Оставалось лишь гадать, сколько я проспала, участвуя в чертовом квесте, под дурацким названием: «Побег».
Когда последний кусок был съеден, мое внимание привлекли странные звуки. Прислушавшись, поняла — это попросту пьяный ор. Меня передернуло от слов песни и манеры её исполнения. Местные рэперы нервно курят в сторонке. Ранее совершенно трезвый Адимус в грубой форме описывал похождения придорожной шлюхи в таких подробностях, что даже мое богатое воображение не смогло представить всей картины порнофильма. Тело в страшно грязном плаще, надвигающееся к дому, продолжало истошно орать, прерываясь на икоту. С трудом переступая порог, он допел мне последний куплет, низко кланяясь.
— Привет, ик.
— Привет. — Зажала нос пальцами, сморщившись от удушающего запаха перегара.
— Эх, я так старался, а ты мне не рада. — Вручив мне пузырек с серебристой жидкостью, Адимус прислонился к стене, пытаясь не упасть. — Не благодари.
— Нет, это представление заслуживает бурных оваций, — хлопала в ладоши как можно громче.
— А, так новая внешность тебе не нужна, — он подошел ближе, накручивая мою прядь волос себе на палец.
— Фи, ты воняешь.
— Ой, какие мы нежные, хоть бы спасибо сказала.
— Спасибо.
— Что в теме такого особенного? — Адимус зевнул, закрывая глаза. — Поведай мне, сделай милость.
— Ни-че-го, — сказала немного неуверенно, — иди спать, завтра поговорим.
Помогая снять мокрый плащ, я довела его до кровати, посадила на край и стащила тяжелую обувь. Падая в подушки, тот моментально вырубился.
— Сразу видно, намучился бедняга.
Хватая тряпку, начала убирать грязные следы с пола. Пришлось заметно потрудиться, чтобы навести порядок. Вернувшись на свое место возле двери, я продолжала со страхом смотреть в темноту, теребя в руке маленький пузырек, решая его выпить. Запястье начало гореть, и голубой иероглиф исчез так же быстро, как и появился. Он был смутно знакомым, словно я видела его раньше? Чтобы правильно разобрать воспоминания бормотала себе под нос и выглядела, наверное, как ведьма, колдующая над новым заклинанием. Когда нужный момент почти пришел в руки, набухающая боль во рту заложила уши и разрезала связь с реальностью.