- Из-за проклятых англичан?
- Да! Для тебя и для всех остальных отныне я капитан Керневель. Это имя моей матушки.
- Ясно, капитан. А вот и мой отель, мы пришли.
Владелица отеля, добрейшая мадам Спиц, радушно приняла нового постояльца. Капитаны не часто останавливались у нее. Такой клиент льстил ей.
Новый постоялец, в свою очередь, вел себя так, будто у него туго набит кошелек, и заказал роскошный ужин. Ивон почтил его своим присутствием.
Хотя юнга был голоден и ел с завидным аппетитом, он все же находил время, чтобы в подробностях рассказать своему капитану обо всех невероятных приключениях их маленькой компании, состоявшей из Феликса, Беника, Жана-Мари и его самого. История так поразила Поля, что тот не успевал всплескивать руками и ахать.
Беседа затянулась. На город опустилась ночь, и, дойдя до того самого места, где произошла их встреча, Ивон не выдержал - заснул.
Было около одиннадцати часов вечера и капитан собирался уже лечь спать, как вдруг ему показалось, что под окном слышен знакомый свист - мелодия, известная всем морякам.
Анрийон никак не мог растолкать мальчугана. Юнга не просыпался. Пришлось прибегнуть к маленькой хитрости. Подойдя вплотную к кровати Ивона, капитан что есть силы закричал:
- Полундра! Подъем!!!
Услышав команду, мальчуган тут же открыл глаза и вскочил с готовностью, с какой каждый матрос привык вскакивать по тревоге.
На улице свистели сильнее.
- Это мой дядя, больше некому! - закричал юнга, прислушавшись.
- Ты уверен?
- Я так думаю, я надеюсь, капитан.
Капитан Анрийон, или капитан Корневель, как отныне он называл себя, осторожно приоткрыл окно и в тусклом сиянии звезд увидел двух мужчин. У одного в руках - ружье.
- Это ты, Беник? - спросил он на всякий случай.
Снизу послышался голос:
- Это не Ивон говорит. Кто ты?
- Беник!.. Это Беник! Дружище!
Человек с ружьем ответил:
- Провалиться мне на этом месте, если это не голос моего капитана!
- Тихо! Мы сейчас спустимся.
В гостинице для моряков жизнь не затихает ни днем, ни ночью. Постояльцы приходят и уходят когда им вздумается. После суровых и опасных морских походов матросы, оказавшись на берегу, предаются безудержному веселью. Никто не пеняет им за это.
Капитан рассудил, что Бенику и его приятелю не следует подниматься наверх. Несколько мгновений спустя он в сопровождении Ивона вышел на улицу. Двое мужчин поджидали их в нескольких шагах, на набережной.
- Прекрасно! Старый лис, - воскликнул Поль Анрийон, простирая руки к Бенику, - тебе удалось-таки бежать!
Боцман, сияющий, радостный, бросил ружье, со звоном брякнувшее о землю, и кинулся в объятия к другу.
- Капитан!.. Черт вас возьми, капитан!.. Месье Феликс спасся, вот и вы теперь с нами.
- Я, я, мой дорогой, собственной персоной.
- С неба вы, что ли, свалились? А каков у нас юнга! Дай-ка расцелую тебя! Представляете, капитан, если бы не он, мы крепко засели бы на мели.
- Да, да! Мне все известно.
Пока Беник не переставая говорил, его напарник скромно стоял в стороне, ожидая, когда его представят.
- Это Жан-Мари, капитан, мой матрос.
- И мой, - отвечал Анрийон, энергично пожимая руку Кервену. - Можешь во всем рассчитывать на меня.
- К вашим услугам, капитан, - отозвался бретонец.
- Итак, дети мои, - продолжал Анрийон, - если уж вам удалось выбраться оттуда, надо сделать все, чтобы вы не попали обратно.
- Это точно! - в один голос отозвались оба моряка.
- Могу предложить местечко, где никто не будет вас искать.
- Вы, капитан, человек слова. Если сказали, значит, сделаете непременно. Доказательством служит хотя бы то, что вы с нами. Право, с луны вы, что ли, свалились? Я так волнуюсь, как никогда. Слово моряка!
- Будет, дружище. Пожалуй, пора кончать разговоры и сниматься с якоря!
Капитан направился к набережной, трое друзей последовали за ним. Подойдя к воде, он сказал:
- Надо избавиться от твоего ружья.
- Ума не приложу, что с ним делать.
- Выкинь в воду! И кивер, и ранец, и патронташ...
- Все выкидывать?
- Абсолютно! И ты тоже, Жан-Мари, снимай куртку.
- Есть!
Матросы остались в одних рубашках, и теперь ничто не выдавало в них беглецов.
Капитан поискал что-то в темноте и вскоре нашел веревку от привязанной у мола лодки. На дне ее спали три перевозчика, курсирующие от берега к стоявшим на рейде судам.
Анрийон разбудил их, шепнул что-то по-испански и подозвал спутников. Те, ни слова не говоря, сели в лодку, подняли парус, и суденышко заскользило по водной глади в сторону лимана* Плата.
______________
* Лиман вытянутый мелководный залив у впадения реки в море.
Спустя час показались пришвартованные суда. Парус спустили и пошли на веслах. По тому, как капитан лавировал* и выбирал путь, было видно, что здешние места ему знакомы. Лодка приближалась к огромному кораблю, легко покачивавшемуся на волнах.
______________
* Лавировать двигаться, объезжая, огибая препятствия.
- Эй! На борту! - закричал капитан, сложив ладони рупором.
- Кто здесь? - отозвался охрипший голос.
- Это ты, Геноле?
- Я, капитан!
- Что новенького?
- Ничего, капитан!
- Прекрасно, мой мальчик! Я привез людей. А ну-ка, Ивон, забирайся на палубу по канату.
Юнга моментально оказался наверху.
- Теперь ты, Жан-Мари.
По тому, с какой легкостью и ловкостью бывший сержант преодолел препятствие, было видно, что он не потерял матросских навыков.
Следующей была очередь Беника. Вслед за ним, щедро отблагодарив владельца лодки, поднялся и сам капитан.
- Дети мои! Вы у меня на судне, следовательно, считайте, у себя дома. Ты, Беник, по-прежнему будешь боцманом. Ты, Ивон, теперь матрос. Ну, а для тебя, Жан-Мари, думаю, не слишком обременительна будет роль обыкновенного пассажира.
- Я? Пассажир?! Это я-то, бывалый канонир?..*
______________
* Канонир в русской армии - рядовой в артиллерии, пушкарь.
- Канонир? Браво! В таком случае тебе найдется работенка. Обещаю. Зайди ко мне в каюту, нам есть о чем поговорить. Вы, должно быть, умираете с голоду. Надо как следует поужинать, а на десерт* - табак и ликер.
______________
* Десерт - фрукты или сладкие блюда, подаваемые в конце обеда.
За столом прислуживал незнакомый юнга. Он очень гордился своим положением.
Беглецы так наворачивали, что непонятно было, куда все вмещается. Можно было подумать, у них резиновые желудки.
Как только утолили голод, капитан отослал юнгу, закрыл дверь, откупорил бутылку вина, закурил трубку и сказал:
- Ну что ж! Поговорим! Ивон поведал мне обо всех ваших приключениях до того момента, как вы совершили побег. Теперь моя очередь. Начну с того проклятого дня, когда "Дорада", на свое несчастье, прибыла в Марахао. Помнишь, Ивон, и ты тоже, Беник, как нас захватили англичане и оставили на борту патруль? Что стало с теми бравыми ребятами, тоже, наверное, не забыли.
- Вы имеете в виду, капитан, как я напоил этих патрульных, чтобы взять для вас одежду их командира?
- Пьяницы всегда попадают в дурацкое положение, - серьезно вставил Жан-Мари. У него на этот счет, кажется, имелось категоричное мнение.
- Короче, - продолжал Анрийон, улыбаясь, - эти негодяи, едва только оказались на берегу, не придумали ничего лучше, как подвести нас под виселицу. Но в Бразилии суд не так скор, как в Англии. Тебе-то это известно, Беник!
- Так точно, капитан! Я знаю, что вам удалось выкрутиться и не оказаться под судом в качестве работорговца. Но чем кончилась история с бумагами "Дорады"?
- Меня обязали заплатить огромный штраф, и как можно скорее. В это время вы с Ивоном уже сбежали. Кстати, куда?
- На шахты Диаманты. Там мы и нашли месье Феликса. Он был абсолютно синий, его за деньги показывали в балагане. Сами посудите: разве могли мы оставить его в таком состоянии?
- Так вот, - продолжал капитан, - я уплатил штраф, команду отпустили. "Дорада" вновь была моей. Все это время чернокожие оставались на борту. Им давали еду из наших запасов.