- И знаете, что ее мужа убили при попытке убежать...
- Конешно...
- Так вот она маме сказала, что часы дал ей паренек по имени Ваня, продолжал Сергей объяснять, каким образом опознал он Ванька. - И еще - что этот подросток силач, каких не встретить и среди взрослых. Когда я увидел, что ты сделал с нашим сталистым ципом, то и смекнул, что тот Ваня - ты и есть.
Возвратились Роман с Михаилом.
- Уже и глаз успела выклевать, зараза! - положил до кучи четвертого зайца.
- Надо бы ее пристрелить, воще. Она тут одна такая наглая. Обратно вон кругаля дает!
- Надо, наверно, допроверить петли, а то мы обошли не все. Вы нас подождете немного?
- Ты, Сирега, побудь, я обойду один, - предложил Роман. Но, сделав несколько шагов, повернулся и поманил напарника к себе. О чем-то посовещался и побежал в направлении севшей вороны.
- Проволоки мы вам завтра принесем. Не на пятьдесят, а на сто пятьдесят хватит, - пообещал Сергей, вернувшись и обращаясь к Ваньку. - Между прочим, мы и про петли - что вы с их помощью наловчились дармовое мясо добывать тоже от мамы узнали. Вернее - от теть Лизы. Так что и за это спасибо вам.
- Это вот он додумался, - Борис кивнул в сторону Миши. - Мы уже знаешь, скоко их перетаскали!
- И то, что большую половину соседям раздаете, знаю. Слышь, - обернулся к Ваньку: - Роман попросил узнать... у вас нельзя разжиться такой вот штуковиной? - показал на оттопыренный мишин карман.
- А зачем она вам?
- Ну, не ворон, конешно, стрелять. Грабежами тоже заниматься не собираемся.
- А что предложишь взамен? - прищурился обладатель "штуковины"
- Взамен?.. Есть у нас автомат пэпэша. Он, конешно, тоже вещь. Но больно громоздкий. Хочется что-то поудобней.
- А патроны к автомату имеются? - поинтересовался Миша.
- Два полных диска!
- Автомат где раздобыли? - спросил Ванько.
- В Красном лесу нашли. Ходили хоронить наших, там в августе бои шли сильные... Так как?
Миша посмотрел, что скажет Ванько.
- На твое, Мишок, усмотрение, - разрешил он.
- Пистолет предложить можем, токо фрицевский. Правда, патронов всего шешнадцать. Согласный?
- Годится. Маловато, конешно, патронов, но для начала хватит.
Пришел Роман и опять не спустыми руками.
- Рома, договорился: пистолет наш! - обрадовал и его Сергей и продолжил: - Вобщем, мы возвращаем вам должок... выбирайте любых двух. А вот этот, Ваня, тебе лично от меня. Проволока и все остальное - завтра на этом же месте. На котором мы познакомились и подружились, - пояснил он.
Поблагодарив друг друга, недавние соперники разошлись добрыми приятелями. И те и другие - в приподнятом настроении.
- Я знаете, почему охотно согласился на обмен? - пояснил Миша, едва они отошли от места заключения сделки. - Главным делом потому, воще, что в придачу к автомату они дают аж два магазина, а это по семьдесят два патрона в каждом. А эти пэпэ-эшные патроны подходят к нашему пистолету ТТ.
- Правда? - удивился Борис. - Ты ничего не перепутал?
- Можешь не сумлеваться: я знаю, что говорю. Вот теперь мы душу отведем: выйдем подальше в степь, чтоб не слышно было выстрелов, и вволю потренируемся на меткость попадания. Вань, ты не возражаешь?
- Конешно нет! Уметь метко стрелять - это может пригодиться. И не только теперь: война-то продолжается...
В н о в о г о д н ю ю за полночь Ванько, потревоженный стуком в дверь, был немало удивлен, когда, открыв, снова увидел Рудика. Час тому назад они разошлись по домам и вдруг один из участников новогодней вечеринки, запыхавшись, извиняется за беспокойство...
- Что-нибудь случилось? - встревожился он. - Заходи. Я токо был улегся!
- Одевайся и идем: тебя хочет видеть тетя.
- Что-нибудь насчет Андрюхи?..
- По-моему, нет. Я даже не успел расспросить.
Ходики оттиктакивали первые часы января сорок третьего... Если прислали в столь позднее время, значит, и впрямь что-то важное. Ванько мигом собрался, и они побежали.
Морозец крепко подсушил непролазную грязь, бежать по улице было легко.
И дед, и мать Рудика уже, пожалуй, спали, лишь тетя все еще сидела за столом одетая, при свете парафиновой свечи, каковыми ребята запаслись недавно в амбаре. Ванько поздоровался, поздравив "с наступившим".
- Спасибо. И тебя также. Садитесь, - предложила Ольга Готлобовна.
Оба молча сели напротив нее.
- Ты помнишь паренька, с которым сидели в изоляторе, а ночью сбежали, начала она издалека.
- Степу? Конешно! Я недавно с ним виделся.
- Этот пострел снова влип...
- Что вы говорите! За что?
- Вооружились обрезом и удумали освобождать арестованных. Не из каталажки, а уже на выходе из станицы. Они их, правда, все-таки освободили, но заплатили за это дорогой ценой. Одного мальчишку конвоиры застрелили насмерть и троих схватили, в их числе и Степу. Ранив при этом в ногу.
- Их теперь повесят?
- Гитлеровцы уже избегают расправляться со своими жертвами столь демонстративным способом. Но - хрен редьки не слаще - ребята приговорены к расстрелу.
Ольга Готлобовна заметила, как взбугрились у Ванька желваки и стиснулись кулаки. Ей и самой нелегко было сообщать такие вести.
- Их, конешно, допрашивали, били!..
- Без этого не бывает... Правда, ребята несли всякую околесицу, не назвав ни адресов, ни фамилий соучастников. Но я послала за тобой не только для того, чтобы сообщить об этом несчастье. Этот Степа - он почему-то не грубил мне, как в первый раз и даже назвал по имени-отчеству (она сделала паузу и пристально посмотрела Ваньку в глаза) - так вот он, улучив момент, попросил поставить тебя в известность. Я пообещала.
- Спасибо. Они щас где, пацаны, седни их не расстреляют?
- Полагаю, с е д н и (на этом слове она сделала ударение) они еще переночуют в изоляторе.
- Представляю, какая там холодина!.. Расстреливают до сих пор за станицей?
- Где-то там... Сначала заставляют вырыть для себя яму, чтобы скрыть следы преступления. Иногда, правда, готовят яму заблаговременно сами.
- Ну что ж, спасибо, что передали Степкину просьбу... - Ванько поднялся, чтобы уйти.
- Погоди, - словно бы спохватилась она. - Ты хочешь что-то предпринять?
- Конешно!
- С голыми руками, как они?
- Да нет, мы побогаче: у нас есть автомат и пистолет.
- И как же ты собираешься действовать?
- Обсудим с товарищами. Видимо, будем ждать карателей на месте. Я примерно знаю, где они расстреливают. А днем побываем и уточним все там.
- И сколько ребят будет участвовать в деле?
- Думаю, хватит троих.
- Пойми меня правильно... но мне бы не хотелось, чтоб одним из них был мой племянник.
- Полностью с вами согласен.
- А я нет! - возразил Рудик твердо. - И Федя, и тем более Мишка - они еще совсем пацаны, и такое ответственное...
- Не горячись, Рудик, и успокойся! Для тебя дело найдется не менее ответственное, - заметил Ванько и обратился к тетке: - Вы завтра работаете?
- Да, я должна быть на рабочем месте.
- К вам убедительная просьба. Нам будет очень важно знать: к какому времени ждать карателей, сколько их будет, как вооружены... Если вы что-нибудь об этом узнаете, сообщите через Рудика. Где нас найти, он знает. Риску он подвергаться не будет, это я вам обещаю.
- А я постараюсь сделать все, что в моих возможностях. Что касается Рудика, то я имела в виду не только родственные чувства, хотя, конечно; сердце у меня не каменное... Ведь в случае неудачи, как это случилось со станичными ребятами, может сорваться государственное задание...
- Как раз это я и подразумевал, - вставил Ванько.
-... дело, из-за которого я уже столько вынесла страданий. А в глазах советских людей выгляжу как предательница и продажная тварь. Не говорю о том, что моя работа нужна для скорейшей победы над врагом.
- Вам не позавидуешь, эт точно... Но вот вернутся наши, и тогда люди узнают о вас правду и оценят ваш подвиг по достоинству.